Привет, дорогая, слушай, расскажу тебе про свою семью, как будто мы сидим с чашкой чая.
Моя младшая дочь, Анастасия Петрова, стала мамой слишком рано ей было всего семнадцать. Еще девочка с большими детскими глазами, полна мечтаний о жизни, только начинающейся. Она родила сына, Илью, и жила со мной. Я помогала, как могла: ночами качала малыша, готовила, успокаивала. Но часто говорила:
Это не моя жизнь, я хочу чегонибудь другого.
В девятнадцать лет она уехала в Польшу, говорила, что будет работать, шлёть деньги в рублях и даст сыну лучшее будущее. Обещала, что скоро вернётся. Прошёл месяц её номер перестал отвечать. С тех пор я больше не слышала её голоса.
Иногда в соцсетях появлялись её фотографии улыбается на отдыхе с друзьями, выглядит счастливой. Но ни звонка, ни копейки, ни «как он там?» от неё не было.
Я взяла всё на себя. Воспитывала Илью одна: детсад, школа, уроки, болезни, детские сны. Он рос, называя меня мамой.
Когда ему исполнилось десять, Анастасия неожиданно вернулась. Сказала, что хочет увидеть сына. Осталась на месяц, гуляла с ним, покупала одежду, подарки, оставила немного денег в рублях. Я поверила, что на этот раз всё подругому. Но она снова исчезла.
Два года только тишина. Я перестала ждать, не хотелось судов и обид, жила ради Ильи.
А в двенадцать лет она вновь появилась, говорила, что «вернулась за сыном», будто он её чемодан, который можно взять, когда захочется. Я пыталась её отговорить, но юридических прав у меня не было. Получила summons на суд о примирении.
Там, хоть Илья плакал и умолял меня не отдавать его, я сказала:
Забирай. Я уже сделала своё.
Она увезла его в другой город, в Новосибирск. Было больно, но я приняла это. Сначала привозила его каждые две недели, потом реже, потом только на каникулы. Каждый раз он шептал мне:
Бабушка, здесь не мой дом.
Я никогда не говорила о ней злых слов, лишь тихо повторяла:
Однажды ты сам поймёшь.
И тот день настал. Когда Илье исполнилось восемнадцать, он вернулся. Стоял на пороге с чемоданом, со слезами в глазах, обнял меня и сказал:
Бабушка, я хочу жить с тобой.
Я не заплакала просто прижала его к себе и прошептала:
Этот дом всегда будет твоим.
Сейчас он взрослый, учится, мечтает, строит свою жизнь. Его мама живёт далеко, и он её не ищет. Говорит, что не обижается просто нечего обсуждать.
А я ощущаю спокойствие, потому что выполнила свой долг. Любовь, которой я его снабдила, вернулась ко мне.
Обнимаю, до скорого.
