Меня зовут Ярослава Петрова, мне 17 лет, я из Нижнего Новгорода. Долго хранила боль в себе, но теперь готова поделиться. Может, моя история заставит кого-то пересмотреть свои поступки. Или хотя бы остановит мать, готовую променять ребёнка на мимолётные чувства.
Родители разошлись, когда мне исполнилось десять. Даже до этого наша семья напоминала ледяную пустыню — редкие разговоры, упрёки, молчаливые ужины. После развода стало невыгоднее. Мать с отцом словно делили ненужную вещь, перекидывая меня из квартиры в квартиру. У папы в однокомнатной хрущёвке было тесно, зато тихо. У мамы в новостройке — просторно, но с каждым месяцем воздух густел от невысказанных обид.
Всё изменилось, когда у матери появился новый избранник — Виктор. Едва за тридцать, на восемь лет младше неё. С первых дней вёл себя как хозяин, а меня считал досадной помехой. Сначала притворялся добреньким: спрашивал про школу, покупал шоколадки. Но вскоре маска упала. Его раздражало моё присутствие, траты на мои учебники, даже запах моих духов. Открыто заявлял, что я — балласт, а матери пора «зажить для себя».
Он вытягивал из неё деньги на «бизнес-проекты», убеждал, что взрослая дочь — обуза. А мать… верила. Перестала замечать, как я прячу слёзы в подушку. Как крадусь на кухню за чаем, чтобы не встретиться с ними взглядом. Как часами сижу в ванной, включив воду, чтобы заглушить их ссоры.
Последней каплей стал вечер, когда их спор перерос в бурю. Виктор орал так, что дребезжали стаканы в серванте. Я ворвалась в гостиную, пытаясь защитить мать — боялась, что он замахнётся. Но всё случилось наоборот. Он внезапно развернулся и ударил меня с такой силой, что я отлетела к стенке, ударившись виском о дверную ручку. В глазах потемнело. Помню только, как мать вскрикнула… и тишину.
Я ждала, что она обнимет, вызовет скорую, прогонит его. Смотрела в её глаза, ища защиты. Но услышала шёпот: «Зачем ты лезла?» Через час она велела собирать чемодан: «Поживёшь у отца».
Уходила молча. Сердце разрывалось на части, но слёзы высохли. Понимала — дома больше нет.
Теперь живу с папой. Он честно пытается стать ближе, но между нами — годы недоверия. Не жду звонков, извинений, приездов. Хотя где-то внутри всё ещё теплится надежда: вдруг она постучит в дверь и скажет: «Прости, Ясенька». Но знаю — не скажет. Она выбрала его. Того, кто поднял руку на её кровь.
Не желаю зла. Но уверена: придёт день, когда он бросит её ради кого-то послушнее. И тогда, быть может, она вспомнит обо мне. Но я уже не та девочка, что верит сказкам. Предательство родителя — как шрам на душе: не болит, но и не исчезает.
Всем взрослым говорю: не рожайте детей, если готовы променять их на сомнительное «счастье». Мы не просили появляться на свет. Но раз уж родили — будьте рядом.
Мама, если это читаешь… Знай: я выстояла. Окончила школу, устроилась работать. Но больше не приду к тебе, как в детстве — с цветами и открытым сердцем. Ты теперь просто женщина, давшая мне жизнь. И больше ничего.
