Муж сбежал на море сразу после того, как я родила. А я осталась одна — с болью, разбитым телом и орущим комочком на руках.
Мы с Антоном — молодая семья, если можно так назвать двух влюблённых детей. Расписались год назад, на пике страсти, с кучей розовых очков и полной уверенностью, что любовь победит всё. Мне едва стукнуло девятнадцать, ему — двадцать два. Ютились в съёмной однушке в Подольске, копили на подгузники и коляску, считали дни до родов и свято верили, что малыш сделает нас настоящей семьёй. Ну как же, вот оно — счастье! Ангелочек, единый бюджет, общие мечты…
Ага, как бы не так.
Неделю назад я наконец родила. Маленький, красный, орущий человечек, который моментально перевернул мою жизнь с ног на голову. Бессонница, тревога, вечные подтекающие груди и крики, от которых звенит в ушах. Я вернулась из роддома — вся разбитая, едва передвигая ноги, с ощущением, что меня переехали грузовиком. А на следующий день муж как ни в чём не бывало сообщает:
— Завтра лечу в Турцию.
Я даже не сразу сообразила. Уставилась на него:
— Куда?!
— Ну путёвка же, Серега с работы подогнал. За три копейки, почти даром! Грех не воспользоваться. Целый год вкалывал, как проклятый, хоть немного отдохну. Вы с малышом всё равно пока только едите и спите, справитесь без меня.
Произнёс это так легко, будто речь шла о походе в гараж. А я стояла в растянутых трусах и лифчике для кормления, с трясущимися руками и диким желанием заплакать. Даже не спросил, не обсудил — просто поставил перед фактом.
— А мы?.. — выдавила я.
— Да ладно, недельку потерпите. Отдохну и вернусь. Ты же взрослая, справишься.
Эти слова резанули, как нож. Как объяснить, что я не справляюсь? Что каждый вздох ребёнка — повод для паники. Что я боюсь заснуть и боюсь проснуться. Что мне просто хочется, чтобы кто-то поднёс стакан воды, спросил: «Ну как ты?» — и обнял.
А он… улетел. Присылал фото: вот он с мохито у бассейна, вот загар, вот бесконечный «ультра всё включено». Ни слова про сына. Ни одного вопроса: как ты там?
Я ревела. Тихо, чтобы не разбудить малыша. Мама сказала:
— Да радуйся, что не пьёт! Мой в твои годы после родов так нажрался, что три дня в коридоре валялся.
Подруга «успокоила» своим:
— Ты хоть из роддома не одна шла! Меня вообще никто не встретил, на такси до дома плелась. У тебя ещё не самый плохой вариант.
Но мне от этого не становилось легче. Я не чувствовала себя счастливой. Чувствовала себя брошенной. Мне нужна была не его Турция и не фото с пальмами. Мне нужно было его плечо. Его рука. Его присутствие.
Может, когда-нибудь я прощу. Но вот забуду ли — сомневаюсь. Потому что в самый страшный, самый уязвимый момент своей жизни я осталась одна. И это был его выбор.
