Одного поля ягоды
Надя всегда была самостоятельной девочкой. Родители с утра до ночи пропадали на работе, а она после школы разогревала борщ, делала уроки, а то и пельмени сварить могла. И так — с первого класса.
В одиннадцатом классе к ним в школу пришли студенты на практику. Историю вёл высокий, строгий Дмитрий Владимирович в очках и тёмном костюме. Парни поначалу хихикали, дразнили его «ботаником» и пытались сорвать урок. Но к концу слушали, разинув рты. Он рассказывал историю так, как никто до него — задавал вопросы, предлагал поразмышлять, представить, как всё могло сложиться иначе.
У мальчишек горели глаза. Впервые им дали возможность менять ход истории, пусть и мысленно. Дмитрий Владимирович охлаждал их пыл, когда они слишком увлекались переустройством мира. История стала их любимым предметом.
А Надя не сводила с практиканта влюблённых глаз. Она начала читать книги, чтобы участвовать в обсуждениях. Однажды осмелилась высказать свою версию событий. Дмитрий Владимирович похвалил её:
— Если бы реформа пошла по вашему сценарию, мы бы жили в другом мире. Но, увы, тогда это было невозможно. Историю не перепишешь, разве что учебники подправишь… — многозначительно добавил он.
Потом практика закончилась, и Надя тут же забыла про историю. Но однажды по дороге домой она столкнулась с Дмитрием Владимировичем.
— Здравствуй, Надя, — улыбнулся он.
Он помнил её имя! Сердце ёкнуло от радости.
— Вы… в школу? Но уроки уже кончились, — пролепетала она.
— Нет, я надеялся встретить тебя.
Надя покраснела до корней волос.
— Тебе домой? Провожу.
Они шагали рядом, а он расспрашивал про школу, друзей, планы на поступление.
— Не на истфак? А казалось, история тебя увлекла. Кстати, у меня есть отличные книги — могу дать почитать.
Надя едва дышала. Он зовёт её к себе? Не Катю Громову, самую красивую в классе, а её, скромную Надю Шишкину!
— Спасибо… Но я поступаю на экономический… — прошептала она. — Хотя книги бы почитала с удовольствием.
— Отлично. В следующий раз принесу, сам выберу, если не против.
*Следующий раз?* Сердце бешено застучало.
— А он будет?.. — вырвалось у неё, и она тут же сгорела со стыда.
— Конечно. Если захочешь.
Улыбка сделала его лицо молодым и почти мальчишеским. Надя вдруг поняла: он ненамного старше.
— И зови меня просто Дима. Мы же не в школе.
Надя кивнула, не в силах вымолвить слово.
— Дима… когда придёте снова?
Он достал телефон.
— Давай номер, позвоню.
Он не позвонил — написал через пару дней. Встречались ещё несколько раз, потом экзамены: у Нади — школьные, у Димы — в институте. Следующая встреча случилась после выпускного. Всё это время Надя хранила секрет о встречах с Димой. Но потом не выдержала и рассказала подругам. Те позеленели от зависти — у них и в мыслях не было взрослых парней!
Надя поступила в университет и продолжала встречаться с Димой. Когда мама узнала, то заволновалась:
— Познакомь нас с этим твоим…
Родителям Дима понравился — серьёзный, без вредных привычек, да ещё и учитель. Мама успокоилась, а Надя парила в облаках от счастья.
На третьем курсе они поженились. С детьми решили подождать до окончания учёбы.
Дима обожал порядок. Баночки в шкафу — ровными рядами, полотенца — строго по линеечке, книги — стопочкой. Мягко просил Надю не разбрасывать вещи. Та поначалу смеялась, но постепенно привыкла — хотела угодить мужу.
Однажды Дима зашёл в ванную после неё и сразу позвал:
— Надя, я же просил вытирать воду после душа!
Она увидела три капли на полу.
— Хорошо, в следующий раз… Ты всё равно сейчас будешь мыться.
— Не в следующий раз, а сейчас. Где швабра?
Он снял очки (носил их не из-за непогоды, а чтобы выглядеть солиднее), и его серые глаза стали ледяными.
— Ты серьёзно? Они же высохнут за минуту!
Но Дима не шутил. Надя взяла швабру, чувствуя себя котёнком, которого тычут носом в лужу.
— И полотенце повесь, — указал он на скомканное полотенце.
— Я собиралась… но ты отвлёк…
Под его взглядом она развесила полотенце с точностью до миллиметра.
Дима требовал идеального порядка: тарелки — по размеру, бельё — стопочками, никаких поцелуев днём — только вечером, по расписанию.
Надя вдруг осознала: она его не знает. И не любит. Ей нравилось, что за ней ухаживает взрослый мужчина, а не сверстник. Нравилось, что подружки завидуют. Это она приняла за любовь.
Шоком стало узнать, что Дима делает маникюр и полирует ногти. «Мужчина так ухаживать за собой не должен!» — думала Надя.
Она устала жить по линейке. Чаще приходила мысль: «Если так продолжится, я сойду с ума». Но тут она узнала, что беременна. Обрадовалась так, что всё остальное отошло на второй план. Почти тридцать, а детей всё нет!
Надеялась, что он изменится. Да и сама привыкла к порядку. Но стало хуже. Дима, как одержимый, контролировал её режим и питание. Обнаружив в мусоре коробку от пиццы, обвинил: «Хочешь отравить нашего ребёнка?!»
С малышом на руках поддерживать порядок было нереально. Дима тыкал её в разбросанные ползунки, бардак на столе, грязную посуду. Даже когда его не было, Надя не расслаблялась — бежала убирать, лишь Степан засыпал.
Мама хвалила:
— Никогда не думала, что ты станешь такой аккуратной! — И ещё больше любила зятя.
Когда Стёпа пошёл, Надя только и делала, что собирала игрушки. Последней каплей стало, когда Дима начал проверять её телефон.
— Ты мне не доверяешь?! Это унизительно!
Она собрала вещи и ушла к родителям. Дима тут же приехал. Мама встала на его сторону:
— Не пьёт, не курит, деньги приносит. Миллионы мечтают о таком муже! Чего тебе ещё?
— Я не могу с ним жить. Он робот, мам! У нас секс по расписанию, с выключенным светом!
Неожиданно поддержал отец:
— Пусть поживёт с нами. Видишь, какаяВсё ещё не веря в своё счастье, Надя обняла Антона, который смеясь подкинул на руках их маленькую дочь, а Стёпка в это время с восторгом громыхал новой железной дорогой — теперь у них была своя, совсем другая история.
