Татьяна Николаевна вернулась домой поздно. Улицы уже окутал вечерний сумрак. Она остановилась на пороге, сжимая в руках сумку, и твёрдо, без колебаний произнесла:
— Я подаю на развод. Квартира остаётся тебе, просто выплатишь мою долю. Не хочу ничего. Я уезжаю.
Её муж, Артём, от неожиданности опустился в кресло.
— Это куда же? — спросил он, растерянно моргая.
— Тебя это больше не касается, — спокойно ответила Таня, доставая из шкафа чемодан. — Поживу у Людки на даче. А дальше — как сложится.
Он не понимал, что происходит. А она уже всё решила.
Три дня назад врач, глядя в её анализы, тихо произнёс:
— В вашем случае прогноз неутешительный. Максимум восемь месяцев… С лечением, может, год.
Она вышла из кабинета, будто в тумане. Город шумел, солнце светило. В голове стучало: «Восемь месяцев… даже сорокалетие не встречу…»
В парке на скамейку рядом присел старик. Молчал, грелся в осенних лучах, потом вдруг заговорил:
— Хочу, чтобы мой последний день был тёплым. Уже многого не жду, но солнечный день — это подарок. Не находите?
— Нашла бы, если бы знала, что это мой последний год, — тихо ответила она.
— Так не откладывайте больше ничего. У меня было столько «потом», что ими можно было бы жизнь заполнить. Но не сложилось.
Таня слушала и понимала — вся её жизнь была для других. Работа, которую ненавидела, но держалась за неё ради стабильности. Муж, ставший чужим десять лет назад — измены, холод, равнодушие. Дочь, звонящая только за деньгами и помощью. А для себя — ничего. Ни новых сапог, ни отдыха, ни даже чашки кофе в кафе просто так.
Она копила на «потом». И вот — этого «потом» могло не быть. Внутри будто щёлкнуло. Она вернулась домой и впервые в жизни сказала «нет» — сразу всем.
На следующий день Таня написала заявление на отпуск, сняла сбережения и уехала. Муж пытался выяснить, дочь звонила с просьбами — она всем отвечала спокойно и твёрдо: «Нет».
На даче у подруги было тихо. Она сидела в кресле, укутавшись в плед, и думала: неужели так всё и закончится? Она не жила — существовала. Для других. А теперь — для себя.
Через неделю Таня улетела на юг. Там, в прибрежном кафе, она познакомилась с Денисом. Писатель. Умный, добрый. Говорили о книгах, о жизни, о смысле бытия. Впервые за долгие годы она смеялась искренне, не думая, что подумают другие.
— Давай останемся здесь? — предложил он однажды. — Я могу писать где угодно. А ты будешь моей музой. Я люблю тебя, Татьяна.
Она кивнула. Почему нет? Времени так мало. Пусть будет счастье — хоть и недолгое.
Прошло два месяца. Она чувствовала себя прекрасно. Смеялась, гуляла, варила кофе по утрам, придумывала истории для соседей по столикам. Дочь сначала злилась, потом смирилась. Муж выплатил долю. Всё утихло.
Однажды утром раздался звонок.
— Татьяна Николаевна? — взволнованный голос врача. — Простите, мы ошиблись… это были не ваши анализы. Вы здоровы. Просто переутомление.
Она молчала, а потом рассмеялась — громко, по-настоящему.
— Спасибо, доктор. Вы только что подарили мне жизнь.
Она посмотрела на спящего Дениса и пошла на кухню варить кофе. Потому что впереди у неё было не восемь месяцев — а целая жизнь.
