**Сёстры**
Людмила проснулась с первыми лучами солнца, наскоро накрыла стол, собрала мужу провизию в дорогу и только потом разбудила его.
— Люся, зачем так много? Я ведь завтра вернусь, — пробормотал муж, увидев переполненную сумку.
— Два дня есть нужно. Небось там и плиты нет. Да и теплые вещи положила — ночи уже студёные. Пей чай, пока горячий, — отмахнулась Людмила.
Он плотно позавтракал, оделся, подхватил сумку.
— Ну, я пошёл. Ты ложись, доспи, — бросил на ходу, уже на пороге.
Людмила прикрыла дверь, вернулась на кухню и подошла к окну. Она знала: посреди двора Мирон обернётся и помашет. Так и случилось. Он развернулся, поднял руку, и она ответила тем же. На душе потеплело. «Прямо как молодые», — подумала она с улыбкой.
С тех пор, как вышла на пенсию, Людмила всегда так провожала мужа — будь то на работу или на дачу. Двадцать шесть лет вместе — немало, хоть оба до этого успели пожить с другими.
Она не любила одиночество. Поехала бы с Мироном, но обещала дочери посидеть с внуком. Людмила вздохнула. Спать не хотелось, но шесть утра — не время для уборки. В панельке звук пылесоса разнесётся по всем соседям, а в выходной все спят.
От нечего делать она прилегла на кровать в халате. Думала о чём-то своём — и незаметно уснула.
Приснился сон. Будто стоит она у бабушки в деревне, а навстречу бежит пёс по кличке Туман — большой, лохматый, когда-то давно живший у них. «Туман, здравствуй! Откуда ты?» — обрадовалась Людмила и протянула руку, чтобы погладить. Но вдруг пёс оскалился. Она резко отдёрнула ладонь — не понимая, почему он так злится…
Людмила дёрнулась и открыла глаза. В комнате никого. Туман умер давно, ещё в её детстве. Глянула на часы — проспала всего десять минут. «Покойники снятся к непогоде, а собаки — к гостям», — мелькнуло в голове, как вдруг раздался звонок. Кто в такую рань?
Она спустила ноги с кровати, надела тапки и побрела в прихожую. Звонок повторился — настойчивый, нетерпеливый.
— Иду уже, иду! — буркнула Людмила и распахнула дверь.
Увидев гостью, едва не захлопнула её перед носом. Первая мысль — самая верная. Позже она не раз учитывала, что надо было так и сделать. На пороге стояла её младшая сестра. Сердце застучало, как пойманная птица в клетке.
— Здравствуй, сестрёнка! — растянула слова Карина, подчёркивая последнее, и улыбнулась.
Её крупные зубы выпирали вперёд, обнажая бледно-розовые дёсны. «Вот тебе и вещие сны», — мелькнуло у Людмилы, вспомнившей оскал ТуманИ тут Людмила поняла, что смерть Карины не принесла облегчения, а только оставила в душе горький осадок недосказанности.
