Ну что, дорогие гости? Наелись? Напились? Угодила я вам? спросила Злата Петровна, вставая во главе большого стола.
Да, сестрёнка, произнёс Борис Жуков, ты, как всегда, на высоте!
Согласна на все сто! поддержала её брат Наталья Романова. Мы с мамой вдвоём учились готовить, а у меня так вкусно никогда не получалось! Не зря же я тебя всегда зову в праздник!
Мамуля, сказала Аглая Ильинична, а мне опять из фитнесзала не вылезти! Но остановиться я не могла!
Мам, я пришлю к тебе жену, чтобы ты её готовить научила, подначил Андрей Лебедев.
Вот поэтому я на тебе и женился! произнёс Василий Кузнецов и рычал от сытости. Пардоньте!
Значит, угодила! широко улыбнулась Злата Петровна. А теперь, мои дорогие, сделала паузу, в которой её улыбка исчезла, проваливайте все из моего дома!
Это был последний ужин, который я для вас приготовила, и последний раз, когда я для вас корячилась. Теперь я не хочу вас ни видеть, ни слышать!
Она схватила огромную салатницу и, словно в порыве ярости, бросила её в пол.
Хватит, детишки! Танцы окончены! произнесла она с тяжёлой ухмылкой. Больше я никому не позволю сидеть на моих плечах! Особенно вам!
Над столом повисла глухая тишина, гости были в шоке. От кого бы они ни ожидали такой поступок, но уж точно не от Златы Петровны спокойной, услужливой, покладистой.
Офигела? спросил Василий.
За это сразу же получил пощёчину от жены.
Срочно звоните, у неё психический приступ! воскликнула Наталья.
Злата Петровна взяла графин с остатками сока.
Кто возьмётся за телефон, получит в голову! улыбнулась она. А почему вы замерли? Разбегайтесь! Вы мои ненасытные мелкие!
Злата! строго сказал Борис. Я, как старший брат, прошу: успокойся!
Нет! ответила она, улыбнувшись. Я больше не хочу вам всем прислуживать! Не хочу и не буду!
Что же ты так разозлилась? спросил Василий, потирая раскрасневшуюся щёку. Всё было нормально!
Я не просто так всех вас собрала, Злата присела на стул и откинулась. Ваша наглость перешла все границы, и давно!
Последний ваш демарш доказал, насколько вы обнаглели. Поэтому я больше не хочу вас видеть.
Мы же ничего не сделали, пробормотал Андрей.
Именно, сыночек! Именно!
***
Говорят, жизнь надо прожить правильно. Но как понять, что «правильно»? Каждый даёт свой ответ.
Злата Петровна прожила сорок пять лет, будучи уверенной, что живёт правильно. В крайнем случае, у неё не было вины перед собой.
Она родилась третьей в семье, второй дочерью. Родителей радовала, брата обожала, сестру слегка подводила. Училась, пошла работать. Не звёзды с неба брала, но и в хвосте не тянулась.
В своё время вышла замуж, родила двоих детей. Был верный, любящий муж, поддерживала его во всём, не ругалась без причины. Матерью была хорошей, детей воспитывала, обучала и отпускала в жизнь.
Во взрослом возрасте поддерживала связь с братом и сестрой: помогала, праздновала, решала проблемы, радовалась вместе. Считали её доброй, отзывчивой, умной и понимающей.
Так она и полагала, что её жизнь правильна. Но в сорок пятый год её бросила одиночество в самый мрачный момент.
***
Злата Петровна, заглянул врач после обеда, все анализы пришли, противопоказаний нет. Операцию назначаем?
Конечно, доктор, печально сказала она, вопрос уже решён.
Понимаю, ответил врач, заметив её подавленность, но мало ли
Назначайте, отмахнулась она. Чем раньше начнём, тем скорее закончится.
Хорошо, врач записал в карту. Сегодня ужинаем, завтра нет, послезавтра операция.
Он повернулся к соседке по палате:
Тамара Воробьева, с вашими анализами не всё в порядке, будем разбираться.
Хорошо, Олег Олегович, ответила она.
После ухода врача Злата спросила:
Что ты, такая мрачная? Боишься операции?
И это тоже, кивнула она. Муж ещё взглянула на телефон.
А меня с песнями проводил, усмехнулась Тамара. Считаю, что дети к маме вернутся, а он устроит праздник! Ну, ничего, потом отработает! Может, и твой ушёл в отрыв?
Судя по последнему голосовому сообщению, уже в полном росте, Злата прищурила губы. Паразит знает, что у меня операция! И какая, знает! Хотя бы поддержал бы! А он уже на стакане с друзьями!
Ай, отмахнулась Тамара, все они такие! Кошка с дома, мышка в пляс!
И всё равно обидно, ответила Злата. Удаление матки дело серьёзное. Хотелось бы хоть чутьчуть участия! Я ведь говорила, что мне страшно и нужна поддержка. А он, только я уехала, два коротких сообщения, и вообще не отвечает!
Тамара была на десять лет моложе Златы и не могла полностью утешить. Разговор затих.
Злата не пошла ужинать и ничего с собой не брала, зная, что перед операцией придётся голодать. Лежала, глядя в потолок.
Вспомнила случай, когда её муж Вася сломал ногу в двух местах. Она каждый день ездил к нему в больницу, привозила еду, чистую одежду, сидела с ним допоздна, а сама лишь к полуночи возвращалась домой. Потом, когда его отпустили, брала отпуск, чтобы помогать, как белка в колесе.
Ни словом, ни взглядом, ни мыслью не отказала мужу в помощи: носила воду, кормила со ложки, мыла, чесала.
Вот за что он так со мной? спросила она, когда Тамара вернулась с ужина.
Не только твой так себя ведёт! улыбнулась Тамара. Все они такие, потребители! В школе их, что ли, учат бабам на шею садиться?
Я своего мужа три года толкала на работу, через знакомых устраивала, выбирала лучшее место. А ему всё не в масть. Пока не пригрозила разводом и алиментами, он ни в какую работу не хотел!
Мой работает, ответила Злата.
У твоего друга другая прихоть, пожала Тамара, всё одно эксплуататоры! Если сразу не приучить, сядут тебе на шею, ноги оторвут, потом погонят!
Злата уже начала понимать, что муж её как сыр в масле, а она вокруг него как на задних лапах.
Может, я зря на него надеялась? всё же спросила она. От операции нервничаю, а может сама себя напрягаю?
Одно не мешает другому, сказала Тамара. А факт, что от него нет добрых слов, очевиден! Мой хоть какойнибудь, а каждый день приходит, фруктами таскает, звонит, сердечки в телефон шлёт.
Злата отвернулась, укрывшись одеялом.
***
Голодать день, даже если сильно нужно, нелегко. Злата планировала отвлекаться разговором с соседкой, но её постоянно отправляли на анализы, и Тамара появлялась лишь на короткие мигы.
Телефон в руке:
Родные не откажут поговорить, чтобы скоротать время, подумала она.
Сын Андрей не поднял трубку, прислав лишь сообщение, что перезвонит.
Дочка Аглая дважды звонила, потом номер стал недоступен.
Хорошие детки, пробормотала Злата, в замешательстве.
Не берут трубку? спросила Тамара между исследованиями.
Представьте! ответила она. Неужели так сложно ответить матери?
Взрослые? уточнила Тамара.
Уже живут отдельно, кивнула Злата.
Забудьте, мама! Их увидите, когда им чтонибудь понадобится! Птенцы вылетели из гнезда, теперь их занесёт лишь попутный ветер!
Моему старшему шестнадцать лет, он уже не ставит меня в грош. А если живут отдельно, то и родители уже не нужны! Хорошо, если они придут на поминки!
Нет, у нас прекрасные отношения! заверила её Злата.
А почему тогда трубку не берут?
Тамара побежала дальше, а Злата задумалась.
«И правда, неужели так сложно найти минуту, чтобы поговорить с мамой? Все их визиты в последнее время были лишь ради денег, а не ради общения».
***
Грустно стало очень. Но Тамара правильно сказала: «Птенцы вылетели». Теперь они живут своей жизнью, а о родителях вспоминают лишь, когда им чтото нужно.
Злата снова позвонила мужу. Ответа нет. Оставила сообщение, оно осталось непрочитанным.
Эх, ВасяВася! пробормотала она. Не забаловал бы!
К вечеру он объявился, прислав сообщение: «Где наши сбережения? Зарплата кончилась, жить не за что!»
Зарплата у него была три дня назад 45000 рублей.
Однако! оценила Злата способности супруга. Пир горой, вино рекой!
Но отвечать не стала. Если бы он хотя бы намёк дал, что волнуется за неё, она бы ответила. А пока пусть разбирается сам.
Борис Жуков ответил на звонок, но сказал, что занят, и бросил трубку.
Мда, он занят, сказала Злата.
Тамара в тот момент отсутствовала, поэтому реплики Златы не услышал. Вспомнила, как полгода жила в двух домах, когда её брат Борис бросила жена, оставив детей. За ними ухаживала Злата: и за мамой, и за кухаркой, и за уборщицей, пока Борис новую девушку не нашёл.
Полтора года я их мирила, а благодарности не слышала. И сейчас он занят. Когда я перезвонила вечером, лишь короткие гудки и отбой.
Спасибо, братишка, за черный список!
Кстати, он тоже знал о предстоящей операции. Когда просил детей забрать на месяц, Злата впервые отказала, сославшись на операцию.
Сестра Наталья уделила Злате всего пять минут, интересуясь лишь здоровьем:
Ты когда будешь дееспособна? Ко мне родня мужа приедет, десять человек, поселим их в гостинице, а дома кормить нужно будет! На тебя одна надежда!
Не знаю, Наталья, ответила Злата. Операция сложная, потом дветри недели в больнице, потом ещё месяц на восстановление. Врачи говорят пятьдесят дней.
Нетнет, сестрёнка! Так дела не делаются! Делай всё быстро, как вальс, через три недели будешь как штык! Это же родня мужа! Главное их!
Наталья, мне страшно, прошептала она.
Давай, не придуривайся! Чикчирик и в! отреклась сестра, бросаясь к делу.
А что, если операция осложнится? задумалась Злата, глядя на телефон. А кулинарный помощник нужен! Ведь мне почти пятьдесят, а готовить я не умею!
Наталья постоянно вызывала младшую сестру готовить для гостей, коллег, друзей мужа, праздничных событий. Так Злата почти не отрывалась от плиты, а за стол её ни разу не приглашали.
Ты что? возмутилась Наталья. Там же чужая компания!
Операция прошла без осложнений, но в больнице держали две недели. Злата не звонила никому, ждала, кто о ней вспомнит. Никто не вспомнил: ни муж, ни дети, ни брат с сестрой.
Долго размышляла, пока не пришла к судьбоносному решению.
Юлька, что ты несёшь? возмутился Борис. Тебе матку и мозги удалили?
А ты вспомнил! обрадовалась Злата. А я думала, что уже никто не вспомнит!
Она вновь встала во главС улыбкой, полой решимости и новым салатником в руках, Злата Петровна открыла для себя свободу, поняв, что истинная ценность жизни не в обслуживании чужих желаний, а в уважении к собственному сердцу.
