Дмитрий долго репетировал предстоящий разговор с женой. С тех пор как Светлана устроилась в агентство недвижимости, их семейный уклад рухнул. Раньше, три года подряд, она занималась домом. Супруг был доволен: в квартире сияла чистота, пахло свежей выпечкой. О такой жизни он мечтал с юности, потому сразу после свадьбы уговорил супругу оставить офис.
Света согласилась. Сначала даже радовалась — улыбалась, осваивала кулинарные рецепты, вязала. Но постепенно загрустила. Не её это — сидеть в четырёх стенах. Да и зарплата Дмитрия, скромного бухгалтера, едва покрывала базовые расходы. Без личных доходов девушке приходилось экономить на всём: маникюр раз в квартал, краска для волос в долг у мамы. Любой непредвиденный расход — например, сломанный утюг — оборачивался финансовой ямой, которую затыкали месяцами.
Девушка твёрдо решила вернуться к работе. Дмитрий возмутился: «Мне нужен уют, ты должна быть дома!» Светлана стояла на своём: «Хочу сама оплачивать стрижки и не считать каждую копейку!» Мужчина хмыкал, спорил, но сдался.
Год Света работала риелтором, а Дмитрий страдал от хаоса. Возвращаясь в шесть вечера (жена — к восьми), он разогревал вчерашний борщ. Если же холодильник пустовал — готовил сам. По его мнению, квартира превратилась в свинарник: пыль на полках, беспорядок на кухне. Тряпку в руки брать он не спешил, а Света… уставала и позволяла себе отдыхать.
Однажды за рюмкой чая друг Виктор поделился «гениальным» планом: «Предложи пожить отдельно! Пусть прочувствует, как без тебя тоскливо. Только не говори про развод — иначе сама тебя козлом назовёт!» Дмитрий задумался. Готовился неделю, прежде чем заговорить.
Светлана слушала молча. Ей было обидно: она мечтала наконец съездить в Сочи — теперь-то деньги позволяли! Ждала, что муж порадуется её успехам, а он… страдает из-за немытой посуды.
Дмитрий сыпал аргументами, а Света молчала. В конце кивнула. Муж ждал слёз, скандала, мольбы — но не ледяного спокойствия.
— Согласна, — сказала она наконец. — Устала от упрёков. Поживём отдельно.
Дмитрий, слегка ошарашенный, переехал к маме в Люберцы — квартира-то была Светланина, куплена до свадьбы.
Первая неделя — рай: мамины пельмени, пироги с капустой, солёные огурчики из погреба. Он таскал еду на работу, даже поправился на пару кило.
К третьей неделе восторг угас. Мать рылась в его вещах, допытывалась о личной жизни, ворчала: «Жену променял на карьеру!» Дмитрий сбежал с Виктором на рыбалку в Карелию. Света не звонила.
А ей было нелегко. Два дня рыдала в подушку, на работе тупила в монитор, ждала звонка. Но к концу месяца обида пересилила грусть. Зачем мужу звонить, если он сам всё решил?
Света открыла плюсы одиночества. Засыпать под сериалы, а не храп. Готовить лёгкие салаты вместо трёх блюд. Записалась на йогу, сходила на премьеру в «Октябрь», сменила цвет волос. Встречалась с подругами — больше не надо оправдываться перед Димой, который ворчал: «Твоя Катя — ветреница! Тебе с ней не по пути!»
Дмитрий же маялся. Материнская опека душила. Вспомнил, как рад был свадьбе — отчасти чтобы сбежать из родительского гнёзда. Ждал, что Света сдастся первой.
Прошёл месяц. Светлана рванула с подругой в Крым. Дмитрий, явившись мириться, застал пустую квартиру. Вернувшись, она даже не заметила следов его визита — слишком яркими были закаты над морем.
В сентябре, когда план Виктора окончательно провалился, Дмитрий позвал жену в кофейню. Уверен: она просто гордится, а внутри тоскует…
— Ты был прав, — сказала Света, крутя ложку в капучино. — Мы слишком разные. Тебе — дом, мне — развитие. Зачем мучить друг друга?
— То есть? — он не понял.
— Подадим на развод, — выдохнула она.
— Ты с ума сошла?! — Дмитрий вскочил, опрокинув стул. — Я ждал, что ты образумишься! Бросишь работу!
— Ты сам предложил расстаться, — пожала плечами Света. — И оказался прав. Спасибо, что помог это понять.
Он швырнул на стол пятисотрублёвку и выбежал. Она допила кофе, заплатила за обоих и вышла.
Планы — они как матрёшки. Открываешь одну, а внутри совсем не то, что ожидал.
