Танец для двоих: история, начавшаяся с гипертонического криза
Лидия Петровна приехала в подмосковный санаторий «Сосновый бор» в надежде наконец вырваться из круговорота дел. Без больницы, без звонков, без вечного напряжения. Но вместо отдыха её ждал неожиданный поворот: в холле на нее буквально налетела взволнованная девушка в медицинском халате.
— Помогите! В соседнем номере мужчине плохо! Нужен врач!
— Я врач, — мгновенно откликнулась Лидия. — Ведите.
В номере на кровати лежал бледный мужчина. Твёрдой рукой Лидия измерила давление, распознала гипертонический криз, дала лекарства.
— Всё под контролем, — сказала она, когда в дверях появился дежурный врач. — Давление высокое, но угрозы нет. Я уже приняла меры.
— Вы… работаете здесь? — слабым голосом спросил мужчина, приходя в себя.
— Нет, просто отдыхаю. Хотя пока не очень получается, — усмехнулась Лидия.
Так она познакомилась с Игорем Семёновичем — соседом по корпусу, с проседью у висков, вдумчивым взглядом и усталой улыбкой.
**Неудавшаяся интрига и ночь в саду**
Позже за ужином Лидия заметила, что рядом с Игорем сидит яркая блондинка в обтягивающем платье, с равнодушным выражением лица. За соседним столиком одна из отдыхающих буркнула:
— Видать, рассчитывала на его деньги, да только мужик-то нездоров. А сама, слыхала, с администратором крутит. Вот у него давление и скачет.
Лидия слушала вполуха. Она знала цену таким историям. Её собственный муж когда-то ушёл к молоденькой. Оставил после двадцати лет, укатив за «новой жизнью», и больше не оглянулся.
Предательство не сломало её, но научило осторожности. Работа, сын, железная выдержка — вот что держало её на плаву. Теперь, спустя годы, дети подарили ей путёвку — пожить для себя хоть немного.
Её любимым местом стала беседка в глубине парка. Там было прохладно, тихо, и ветер шелестел листвой. Она читала, когда туда зашёл Игорь.
— Можно присоединиться? У вас тут уголок мечты.
— Конечно. Только ваша спутница, наверное, уже хватилась.
— Пусть ищет, — махнул он рукой. — Пусть хоть немного побегает.
Танцы, перевернувшие всё
Разговор затянулся. Игорь оказался умным, ироничным, с глубиной за словами. Они говорили до вечера, а потом решили прогуляться к озеру.
— Скажите, Лидия Петровна, вы любите танцевать? — неожиданно спросил он.
— Когда-то очень…
— Тогда пойдёмте! На фоне наших ровесниц мы будем выглядеть как студенты.
Она рассмеялась. Смеялась и танцевала. И удивлялась, как давно не было так легко.
С тех пор они виделись каждый день. Иногда к ним присоединялась та самая блондинка, Катерина, но ей явно было неинтересно: ни их темы, ни шутки её не цепляли.
**Ревность как точка невозврата**
Однажды Лидия услышала ссору в соседнем номере. Женский голос визжал:
— Ты всё время с этой старухой! Мне тут нечего делать!
Лидия усмехнулась. «Старуха» — это смешно. Особенно из уст девушки, у которой ни изящества, ни ума.
Наутро Катерина уехала. Игорь будто сбросил камень с плеч.
Но Лидия не понимала: зачем ей всё это? Дружба? Благодарность? Или он просто держит врача под рукой?
Но за все дни он ни разу не заговорил о болезнях. Не просил советов.
**Семейный день — день истины**
В выходные к Лидии приехали дети: сын с женой, дочь с внуками. Они устроили пикник у леса. Игорь наблюдал издалека.
Лидия позвала его. Представила как соседа. Игорь легко влился в компанию, помогал с шашлыком, смеялся, слушал.
Вечером, когда все уехали, они встретились у ворот санатория.
— Вы грустная. Всё хорошо?
— Просто дети уехали. Это всегда немного больно.
— У вас прекрасная семья, Лидия. Я вам искренне завидую. У меня с сыном… всё сложно. Его мать погибла в аварии. Ему было десять. Я выжил — она нет. Он рос у моих родителей. А я… то гулял, то закапывался в работу. Жениться не хотел. Не видел смысла. А потом начались эти… Катерины.
— Я понимаю.
— Когда вас впервые увидел, подумал: если бы жена была жива, она была бы такой, как вы.
— Не знаю… Я уже не верю в мужчин. Слишком много разочарований.
— Но разве мы обязаны доживать в одиночестве?
Они говорили до рассвета. Две седые, израненные жизнью души нашли то, что давно считали потерянным.
И когда пришло время уезжать, они собрали вещи вместе. Потому что знали: это не просто встреча. Это — начало. Начало того, во что уже не верили.
