Свекровь заглянула в кастрюлю и ахнула от ужаса
Татьяна Ивановна проснулась на рассвете и, как всегда, направилась на кухню своего дома в подмосковном посёлке. К её удивлению, у плиты уже хлопотала невестка.
— Доброе утро, — улыбнулась Светлана, помешивая что-то в кастрюле.
— Доброе, — буркнула Татьяна Ивановна, сморщив нос. — Что это у тебя там?
— Щи, — ответила невестка, не отрываясь от дела. — Игорь их просто обожает.
— Щи? — свекровь принюхалась с подозрением. — Разве щи так пахнут?
— А как они должны пахнуть? — Светлана пожала плечами, накрыла кастрюлю крышкой и вышла из кухни.
Татьяна Ивановна, не теряя ни секунды, подскочила к плите, сдёрнула крышку и заглянула внутрь. Увиденное заставило её вскрикнуть.
— Что за дрянь? — пробормотала она, отступая, будто от грозящей опасности.
Светлана вернулась с тарелками и, заметив реакцию свекрови, спокойно пояснила:
— Щи, Татьяна Ивановна. Овощи с нашей дачи — свежие, только с грядки. Когда готовишь из своего, это как праздник души.
— Праздник? — фыркнула свекровь, скрестив руки. — Да эта ваша дача — сплошное мучение! Ковыряться в земле, когда всё можно купить в супермаркете? Не понимаю я вас.
— А мне нравится, — спокойно ответила Светлана, разливая щи по тарелкам. Аромат капусты, картошки и зелени наполнил кухню. — Земля даёт столько тепла, когда вкладываешь в неё душу.
— Тепла? — свекровь закатила глаза. — Это для тех, у кого времени свободного много, может, и развлечение. А нормальные люди… — Она замолчала, увидев, что Светлана лишь улыбается, будто не замечает её колкостей. — И кому ты столько наварила?
— Нам, — ответила невестка. — Хватит на два дня. Игорь всегда просит добавки.
Татьяна Ивановна театрально отпрянула, будто от запаха её вот-вот вывернет.
— Я это есть не стану! — заявила она с пафосом. — От одного вида тошнит! Что ты туда намешала?
Светлана вздохнула, стараясь не смотреть на свекровь. Краем глаза она заметила, как её муж Игорь, зашедший на кухню, молча наблюдает за происходящим.
Татьяна Ивановна никак не могла взять в толк, что случилось с её сыном. Ещё три года назад Игорь был перспективным московским программистом. Они вместе ходили в театры, обсуждали новые кафе, строили планы о его карьере. И вдруг — эта жизнь в глуши, дача, эта простушка Светлана! Само её имя вызывало у свекрови раздражение.
Игорь всегда был завидным женихом — статный, умный, с хорошими манерами. Сколько достойных девушек из приличных семей за ним вздыхали! Почему он выбрал эту провинциалку и этот домик вдали от цивилизации? Татьяна Ивановна надеялась, что сын «одумается» и вернётся в Москву, к нормальной жизни. Но время шло, а Игорь всё глубже погружался в эту «пасторальную идиллию».
Она решила действовать. Приглашение на ужин от Светланы стало идеальным поводом. Свекровь задумала план: напомнить сыну, кто он есть, и вытащить его из этой глуши, пока не поздно.
Игорь вошёл на кухню, обнял жену и повернулся к матери:
— Мам, попробуй щи. Света готовит их просто великолепно!
— Игорь, ты же знаешь, мы с отцом никогда не ели эту деревенскую еду, — отмахнулась Татьяна Ивановна. — Помню, ты в детстве сам воротил нос от щей, говорил, что это еда для деревенщины.
Светлана невольно улыбнулась, представив маленького Игоря, морщащегося от тарелки. Но теперь её муж был взрослым мужчиной, и его вкусы явно изменились.
— Мам, времена меняются, — усмехнулся он. — Светины щи — это искусство. Попробуй, не пожалеешь.
— Искусство? — свекровь чуть не задохнулась. — Игорь, ты называешь кастрюлю с капустой искусством? Настоящее искусство — это балет, опера, а не эта… стряпня!
Светлана старалась пропускать слова свекрови мимо ушей, но внутри что-то сжалось. Она знала, что для Татьяны Ивановны она — просто деревенская простуха, недостойная её сына. И всё же ей так хотелось, чтобы свекровь хоть раз оценила её старания.
— Мам, хватит, — твёрдо сказал Игорь. — Света делает для нас очень много. Мы счастливы, и это главное.
— Счастливы? — Татьяна Ивановна поджала губы. — Посмотрим, надолго ли. Ты городской человек, Игорь. Москва зовёт тебя, а эта твоя… дачная жизнь — просто прихоть. Ещё вспомнишь мои слова.
Игорь посмотрел на мать с укором:
— Я взрослый, мама. Мы со Светой выбрали эту жизнь, и я ни о чём не жалею.
— Пока не жалеешь, — бросила свекровь. — Но ты забыл, что такое настоящая жизнь. Эта твоя Света заколдовала тебя своими грядками, но это ненадолго.
Светлана не выдержала:
— Татьяна Ивановна, что плохого в нашей жизни? Мы никому не мешаем. Игорь счастлив, разве вам не радостно за нас?
— Радостно? — свекровь вспыхнула. — Я вижу, как ты тащишь моего сына в эту дыру, подальше от культурной жизни! Тебе выгодно держать его здесь. Ещё, небось, ребёнка родишь, чтобы привязать навсегда!
Светлана замерла, поражённая жестокостью слов. Игорь встал, его лицо потемнело:
— Мама, ты перешла все границы.
Татьяна Ивановна не отступала:
— Я говорю правду, сын. Ты не можешь вечно жить в этой изоляции. Скажи, как ты, городской, можешь наслаждаться этими грядками и щами?
Игорь вдруг улыбнулся:
— Знаешь, мама, я был городским, потому что не знал другого. Света открыла мне новую жизнь, и она мне по душе.
Татьяна Ивановна фыркнула, но спорить не стала. Она поняла, что её план провалился, но в душе уже зрел новый замысел. Она не собиралась сдаваться.
Когда свекровь уехала, Светлана долго сидела на кухне, глядя на кастрюлю со щами. Её грело, что Игорь вОна глубоко вздохнула, понимая, что их семейное счастье крепче свекровиных предрассудков.
