«Нет, мама. Ты больше к нам не приедешь: ни сегодня, ни завтра, ни в следующем году» — история иссякшего терпения

Нет, мама. Ты больше не придёшь к нам ни сегодня, ни завтра, ни через год история, в которой терпение окончательно иссякло.
Я долго думала, как начать рассказ, и в голове вспыхнули лишь два слова: *наглость* и *молчаливое соучастие*. Первое о свекрови, второе о муже. А я была гдето посередине, пытаясь быть доброй, нежной, воспитанной. Пока не поняла, что если продолжать молчать, в нашем доме останется лишь пустая коробка.
Мне никогда не удавалось понять, как ктото может вторгнуться в чужой дом и унести то, что ему не принадлежит, будто всё вокруг принадлежало бы ему. Но моя свекровь делала именно это, и всё ради своей дочери, сестры моего мужа.
Каждое её посещение заканчивалось исчезновением мяса из морозилки, исчезновением кастрюль с фрикадельками на плите, а даже моим новым утюжком для волос, который я так и не успела использовать, уносилось. «У Аниты такие кудри, а тебе дома не нужны такие вещи», говорила она без малейшего стыда.
Я держалась, сжимала зубы, расскавала мужу. Он только пожимал плечами. «Это моя мама, она не делает это со злым умыслом. Купим новое», говорил он.
Последняя капля упала в наш пятый свадебный юбилей. Мы решили отметить его ужином вдвоём, как в старые времена. Я выбрала платье, оставшиеся лишь туфли, которые купила дорогие, красивые, те, о которых мечтала с прошлого лета. Поставила коробку в спальню, ожидая большого дня.
Но всё пошло не так. В тот день я задержалась на работе и попросила мужа забрать дочку из детского сада. Он согласился, но потом возникла непредвиденная ситуация, и вместо него позвал маму, дал ей ключи, чтобы она привела Марию.
Придя домой, я сразу пошла в комнату и коробка исчезла.
Филипп, где мои новые туфли? спросила, уже зная ответ.
Как я могу знать? пожёстил он плечами.
Твоя мать была у нас?
Да, пришла за Марией, немного посидела и ушла.
А ключи? спросила спокойно.
Отдала их, а дальше?
Я набрала её номер. Она сразу ответила.
Добрый вечер, начала я, сдерживая себя. Догадываюсь, почему звоню.
Понятия не имею, ответила она без малейшего смущения.
Где мои новые туфли?
Дала их Аните. У тебя и так слишком много обуви, а у неё нет ничего приличного для новогоднего бала.
И, без лишних слов, *клик* повесила. Никаких извинений, лишь тишина.
Мой муж, как обычно, сказал: «Купим новые, не парься. Это моя мама».
Я встала, схватила его за руку и потянула в торговый центр. У витрины я указала на единственную пару, которую давно видел в рекламных буклетах ту, от которой у него почти случилось сердцебиение.
Леонор, это половина моей зарплаты! воскликнул он, побледнев.
Ты сказал, что будем покупать. Так и сделали, держалась я твёрдо.
Он заплатил, подписав тем самым цену за своё молчаливое соучастие.
Но история на этом не закончилась. По пути домой его телефон зазвонил. Это была мать: «Приду сегодня. У меня свежие травы, морозильник полон. Оставлю их и вернусь через месяцдва».
Он посмотрел на экран, сжал губы, а затем, впервые, набрал номер и, голосом, не допускающим споров, сказал:
Мама, больше не возвращайся. Ни сегодня, ни завтра, ни через год. Твоя последняя «помощь» обошлась нам слишком дорого.
Он повесил. Я посмотрела на него и впервые за долгое время почувствовала, что мы действительно семья дом, где двери открываются лишь тем, кто уважает, а не тем, кто воруёт.