Телефонный звонок разбудил тишину в маленькой квартире подмосковного города Дмитрова. Антонина Васильевна, протирая сонные глаза, взяла трубку.
— Но Наташа же врач! — голос матери дрожал от настырности.
— Ну и что? — холодно ответила Антонина.
— Врач — это не профессия, это служение! — воскликнула мать, будто открыла Америку.
— Пусть служение, — не сдавалась Тоня. — Но какое вам дело до Наташи, если вы двадцать пять лет плевали на неё?
— Она обязана помочь! — не унималась родительница.
«Кому должен — всем прощай», — мелькнула в голове у Тони горькая мысль, но смеяться не хотелось. С роднёй шутки плохи, особенно когда её, по сути, и нет. Антонина и её дочь Наталья были никому не нужны. До поры до времени. Пока Наташа, её «нахлебница», как когда-то обозвали девочку, не закончила медицинский институт в Москве.
И вот тогда родня вспомнила. Как тараканы из-под плинтуса, они выползли из небытия с умильными улыбками.
— Какое счастье, что у нас теперь свой доктор! — восторгалась тётя Люда, забыв, как когда-то хлопнула дверью перед беременной племянницей.
— Мне бы печень проверить, что-то шалит, — подхватил дядя Саша, который когда-то бросил сестре: «Сама виновата, нечего было по кабакам шастать!»
Даже мать, когда-то отрекшаяся от Тони, теперь звонила с приторной заботой.
Двадцать четыре года назад Антонина осталась одна. Её любимый, Виктор, сбежал, едва узнав о беременности. В кино мужчины плачут от счастья, увидев две полоски, но жизнь — не кино. Они познакомились в кафе, где Тоня работала официанткой, приехав в Москву с дипломом экономиста и кучей надежд. В родной деревне под Тулой её знания никому не были нужны — требовались доярки. Местный агроном, некий Ковалёв, уже заглядывался на неё, но Тоня мечтала о большем. Она рванула в столицу, рассчитывая на помощь дяди Миши, брата матери.
— Я прямо с поезда! — радостно объявила она, протягивая банку малинового варенья и бутылку домашнего молока.
Дядя подарки взял, но тут же охладил пыл:
— Здесь тебе не деревня, мест нет! Своих не прокормить. Ищи хостел, это дёшево.
Тоня, подавленная, ушла. Даже стакана чая ей не предложили. В отчаянии она зашла в первое попавшееся кафе и увидела объявление: «Нужна посудомойка». Хозяйка, видя её растерянность, разрешила ночевать в подсобке за половину зарплаты сторожа. Антонина согласилась. Унизительно, но куда деваться? Жила в каморке, мыла тарелки, копила копейку к копейке.
А потом повстречала Виктора. Он развозил пиццу, часто заглядывал в кафе. Красивый, с сильными руками, казался надёжным. Тоня, неказистая, но с живыми глазами, впервые почувствовала себя любимой. Когда он предложил переехать к нему, она, забыв мамины наказы, согласилась. Любовь ослепила. Пять месяцев счастья — и она уже мечтала о свадьбе, тратила сбережения на подарки Вите. А потом узнала, что ждёт ребёнка.
Витя устроил сцену, кричал, что не готов, и выставил её за дверь. Тоня, рыдая, позвонила матери:
— Мам, я беременна. Помоги…
— Нагуляла? — ледяным тоном спросила мать. — У нас в роду таких не водилось. Выходи сама.
Дядя Миша тоже отказал:
— Ого, племяшка! У нас своих детей полон дом!
Родня отвернулась, и Тоня осталась одна с животом. Вернуться в кафе не могла — подсобку заняла другая. Но хозяйка, сердобольная, предложила поселиться у её бабушки, восьмидесятилетней старушки, бойкой и самостоятельной.
— Присмотри за ней, платить не буду, только за свет, — сказала она.
Тоня плакала от благодарности. Так началась новая жизнь. Бабуля помогала с маленькой Наташей, готовила, когда Тоня валилась с ног. Было тяжело. Дважды Тоня просила родню о деньгах — у Наташи был бронхит, нужны были лекарства. Никто не помог. В долг дала всё та же хозяйка кафе.
Годы шли. Бабуля умерла, Тоня вернулась в кафе, потом выучилась и устроилась бухгалтером в контору. По вечерам подрабатывала уборщицей, чтобы Наташа ни в чём не нуждалась. Скопила на хрущёвку в Балашихе. С мужчинами покончено — любви она больше не верила. Наташа выросла, окончила мединститут с отличием и устроилась в частную клинику.
И тут родня ожила. Наташа, наивная, захотела повидать бабушку, которая к тому времени перебралась в Москву. Тоня отговаривала: «Не буди спящую собаку!» Но Наташа поехала. Вернулась другой — бабушка назвала её умницей и красавицей, уверяла, что никто их не бросал, просто «судьба такая». Теперь всё будет иначе!
Тоня не поверила. И оказалась права. Телефон зазвонил. Родня ликовала: в семье появился врач!
— Мне к гастроэнтерологу! — требовал дядя Миша.
— А мне к неврологу! — вторила тётя.
— Устрой, чтобы без денег! Ты же родная! — настаивала бабушка.
Наташа, смущённая, пыталась объяснить:
— Клиника частная, бесплатно не получится!
— Должно получиться! — отрезала бабушка и бросила трубку.
Наташа пожалела о визите. Жили же без родни — и ничего! Но звонки не прекращались, и Тоня взяла их на себя. Когда и она перестала отвечать, родня явилась в клинику. Дядя Миша, его жена и бабушка пришли с утра, с баночками, требуя бесплатных анализов.
Администратор позвонила Наташе:
— Наталья Антоновна, ваши родственники устраивают дебош! Что делать?
— Выведите их, — твёрдо сказала Наташа. — Они не родня.
Охранники вывели троицу. Из холла они слали гневные смс, обзывая Наташу и Тоню. Но Наташа вздохнула с облегчением: не родня это, а чужие люди.
Стыд за скандал глодал её — она только начинала карьеру. Но, к удивлению, начальство похвалило её твёрдость.
— Молодая, а уже не ведётся на родственные поблажки! —Они усвоили главное — родство измеряется не кровью, а поступками.
