Нет, Катя, на меня не рассчитывай. Замуж вышла теперь твоя забота с мужем разбираться, а не на мою шею садиться. Мне чужие люди в квартире не нужны, резко бросила Татьяна.
Екатерина сжала телефон так, что пальцы побелели. В горле застрял ком. Она не ожидала такого холодного отказа.
Мама… Да он же не чужой! Это мой муж, твой зять. Мы не квартиру у тебя просим, просто пожить немного, пока на первый взнос соберём.
В трубке раздался короткий, горький смешок.
Знаю я эти «пожить». Впустишь потом не выпроводишь. Сначала взнос, потом ремонт, потом ещё что-нибудь придумаете. Мне покоя не будет. Нет, Катя, не обижайся, но мы с отцом сами всё тянули, ни у кого помощи не просили. И вам надо научиться.
Какие «сами»?! голос Екатерины дрогнул. Ты же знаешь, мы оба работаем, на всём экономим. Но почти всё уходит на аренду. С такими ценами мы лет десять будем копить на шкаф под лестницей!
А кому сейчас легко? мать говорила уже сквозь зубы. Я с твоим отцом ни дня у родителей не жила. Сами всё прошли и не ныли.
Сами, сами… Мам, только не надо сказок. Я же помню, как бабушка вам помогала!
Не сравнивай, это другое. Бабушка сама хотела. Мы у неё ничего не выпрашивали. А эту квартиру я кровью заработала, с твоим-то…
А я не просила, чтобы ты меня рожала в нищету! выкрикнула Екатерина и резко положила трубку.
Внутри всё дрожало от ярости. Может, мать и имела право отказать, но этот тон… Будто она всю жизнь горбатилась, а дочь халявщица, норовящая урвать кусок чужого. Хотя правда была куда проще.
…Когда Татьяна узнала о беременности, она даже не была замужем. Отец Екатерины, Дмитрий, был ветреным, не готовым к семье. Его мать, Анна Петровна, давно махнула на него рукой. Вот и пришлось Татьяне идти к бабушке Дмитрия Вере Семёновне.
Та, узнав о положении, расплакалась, обняла её и пообещала помочь.
Рожай, внученька, не бойся, твёрдо сказала она. Я с Димкой поговорю. И дом вам отпишу. К дочере перееду мне одной тяжело, а ей помощница нужна. Вам же детей растить.
Вера Семёновна, да вы что?! Татьяна не верила своим ушам. Это же целый дом!
На тот свет его не заберу. Я счастья не видела, так хоть ты поживи в радости.
Вера Семёновна слово сдержала. Дом оформила на Татьяну, зная, что внук ненадёжен. Та потом разменяла его на двушку.
С рождением Кати ничего не изменилось. Дмитрий гулял, деньги домой таскал через раз. Татьяна знала, но терпела.
Детям нужен отец, говорила она своей матери. Вот Кате восемнадцать тогда и разведусь.
А Катя думала иначе. Лучше бы мать одна, чем эти вечные ссоры, слёзы и крики.
Как обещала, Татьяна развелась, когда дочь выросла. Катя обрадовалась но ненадолго.
Теперь мы вдвоём, объявила мать. Со следующего месяца коммуналка и еда пополам.
Катя училась на дневном. Стипендия копейки. Мать же привыкла к мясу, рыбе, свежим овощам. Попытки договориться ни к чему не привели. Пришлось бросить учёбу и искать работу.
Это аукнулось ей потом. Без диплома везде брали в последнюю очередь. Даже на складе.
Мать на отчисление отреагировала равнодушно:
Значит, не твоё.
С тех пор они жили как чужие. Без скандалов, но и без тепла.
Прошло десять лет. Катя вышла замуж за Артёма. Снимали однокомнатную на окраине. Он работал сантехником деньги небольшие, подработки еле-еле закрывали дыры в бюджете.
Если так пойдёт, копить будем до пенсии, мрачно сказал Артём, глядя в телефон.
Тогда Катя решила попроситься к матери. У той была свободная комната.
Но Татьяна отказала. Холодно, будто речь шла о посторонних.
Катя поняла: раз «сами», значит, сами. У неё был козырь дача, о которой все забыли.
У тебя, Таня, своё есть. Пусть и у Кати будет, когда-то сказала бабушка по материнской линии.
После её смерти дачей занималась Татьяна: сажала, полола, ругалась с соседями. Катя даже не думала претендовать. Но теперь…
Через два дня она позвонила снова. Тон был другим.
Мам, забери свои вещи с дачи. Мы будем её сдавать.
Пауза. Затем хриплый смешок.
Кто её у тебя снимет?
Не твоё дело. Всё равно стоит без толку, только налоги плачу.
Как не моё?! Я там всё содержу, деньги вкладываю, крышу латаю! Ты даже гвоздя не забила!
Тебя никто не просил, холодно перебила Катя. Забирай вещи, или сдам с ними.
Ну давай, попробуй…
Татьяна бросила трубку. Сердце Кати бешено колотилось, но впервые она говорила с матерью на равных.
Пророчество Татьяны сбылось: дачу никто не брал.
Либо продавать, либо самим туда переезжать, вздохнул Артём.
Катя выставила её на продажу. Было жаль не домика, а воспоминаний. Лето, запах яблок, бабушкино варенье…
Однажды позвонила незнакомая женщина, договорились о встрече. Но на просмотр приехала… Татьяна. Оказалось, увидела объявление и подослала подругу.
Ну что, скинешь для родни? усмехнулась она.
Катя не стала спорить. Оформили сделку. Через полгода они с Артёмом пили чай в своей квартире. Без нежданных визитов «проверить».
Зазвонил телефон. Татьяна. Катя взяла трубку вдруг что-то случилось?
Привет. Я на даче была, осторожно начала мать. Яблок в этом году много. Варенье сварила лишнее осталось. Привезти?
Катя вздохнула. После продажи дачи внутри была пустота. Ни злости, ни обиды. Но и любви тоже.
Нет, мам, спасибо. Мы сами.
Ну, как знаешь…
Катя понимала: как раньше не будет. Они обе отстояли своё, но мостов между ними больше не было.
