**О котах, мужчинах и мимозах…**
— Представляете, на улице дождь льёт! — воскликнула Раиса, стоя у окна в кабинете.
— Так ведь весна, чего удивляться? — пожала плечами практичная Надежда.
— В самом деле, первое марта. Зима достала, хоть тресни. Одна радость — Новый год.
— Март коварный: и снегом ещё припорошит, и морозом хлопнет, — вставила своё слово старшая из них, сорокапятилетняя Виктория.
— Утром поскользнулась, пока до машины шла. Теперь синяк на бедре — хоть в цирке показывай. Болит так, что мама не горюй! Хотите, продемонстрирую? — Раиса повернулась от окна.
— Не надо! — хором отрезали коллеги.
— А наша Лилия весной не радуется. Сидит, словно каменная.
— Рая, оставь её, — строго сказала Вика.
— Ну ладно, ладно. Небось, трагедия вселенская. Меня три раза бросали — жива ведь.
Раиса поймала осуждающий взгляд Виктории и отошла.
— Ну правда. Парень ушёл. Не сгинул, не пропал — жив да здоров. Радоваться надо за него, — продолжала Раиса, но Лилия встала и вышла.
Прошло уже немало времени, а она всё не могла забыть его, смириться.
Сперва Лилия училась, не до романов было. Думала — нагуляется ещё, мужчин на её век хватит. Но годы шли, подруги выходили замуж, разводились, снова сходились, а у неё — ни одного настоящего чувства.
Пока не встретила Егора. Казалось, вот оно — та самая любовь, о которой мечтала. Влюбилась без памяти, жизни без него не представляла. А как сияла, когда он сделал предложение! В ЗАГС подали заявление так, чтобы свадьба пришлась накануне Нового года — пусть ёлка сверкает на фотографиях. Уже и платье присмотрела, и подруг позвала.
А в начале декабря Егор внезапно пропал. Неделю не было, на звонки не отвечал. Вернулся — растерянный, виноватый. Лилия сразу поняла: что-то не так.
Оказалось, два с половиной года назад, ещё до их знакомства, у него был мимолётный роман в командировке. Может, что-то и обещал той девушке — не помнит. Потом встретил Лилию — и забыл. А недавно та позвонила: у них сын, полтора года.
— Как две капли воды на меня, — Егор провёл рукой по волосам. — Увидел — всё внутри перевернулось. Не то чтобы я её любил… Но ребёнок меняет всё. Прости, я не знал…
Сначала Лилия не пыталась удержать его. Убеждала себя: любовь победит. Но потом поняла — дело не только в сыне. Мужчину ребёнком не привяжешь. Значит, чувства к той не прошли.
Два счастливых года — мечты, планы, надежды. А теперь прошлое вернулось и забрало его. Лилия отпустила Егора. Но что делать ей? Мечты рухнули, на руинах счастья не построишь. Да и как теперь верить мужчинам?
Днём забывалась в работе, но ночью сердце ныло.
Бороться за равноправие можно сколько угодно, но без семьи женщина несчастна. Карьера не заменит детей, не согреет душу. Смысл — оставить после себя продолжение. Воспитать его достойно — вместе с мужем. А у Егора это продолжение уже есть. Значит, она лишняя…
Тридцать два. Не замужем. Даже толком не пожила с мужчиной, как в настоящей семье.
Раиса уже второй раз замужем. У Виктории семья давно, сын в институте. Даже полноватая Надежда год как вышла замуж. Лилия — одна.
Подруги пытались знакомить её с кем-то. То «хороший, но скучный», то «хочет интрижки», то «ещё с женой не развёлся».
А впереди — этот дурацкий праздник. Зачем шумиха с цветами? Дарить их можно когда угодно, а не по календарю. Хорошо хоть выходной — не надо идти на работу, видеть счастливых женщин с букетами.
Жена целый день на кухне колдует, ждёт мужа. Потом садится за стол, смотрит на мимозы, которые в тепле тут же осыпаются, как её завитки, уложенные с утра. Муж уплетает жаркое под водочку, глазом в телевизор. Сын — в компьютере, в своём мире.
И всё же Лилия завидовала. Мечтала бы о таком — семья за столом, скромный букетик в праздничный день…
Она посмотрела в зеркало. Не красавица, но и не уродина. Почему же счастья нет? Говорят — слишком разборчива. Да просто время безумных влюблённостей прошло. В тридцать два начинать с нуля не хочется. Да и мужчина в таком возрасте — уже не мальчик. Если за душой ничего нет, как он семью содержать будет?
Она умылась, промокнула лицо полотенцем. Тридцать два — не пятьдесят, правда?
Когда вернулась в кабинет, все замолчали. «Ясно, обсуждали». Села за стол, принялась за работу.
— Лиличка, седьмого собираемся, чай с тортом. Скидываемся по пятьсот. Ты с нами?
Лилия понимала — разговоры будут только о празднике, мужьях и подарках.
— Обещала маме навестить, — солгала она.
Никуда она не поедет. Отец умер, у матери теперь новый кавалер.
— Так я и говорила, — торжествующе сказала Раиса.
— Ладно, девочки, работаем, — оборвала Вика.
Утром седьмого в офисе царила суета. Женщины явились в лучших нарядах. Мыли, резали, накрывали стол. От запахов голова кружилась.
— Лиличка, иди домой, — Вика протянула коробку конфет.
— Да не надо…
— Бери. Выпьешь чаю. Всё у тебя будет, поверь. А на Раю не смотри — у неё с мужем нелады, вот и злится.
Лилия зашла в магазин, купила вина, фруктов, закусок… Зачем? Готовить не для кого.
На улице — слякоть. Пакет тяжёлый, пальто не по погоде. У подъезда долго копошилась с ключами. Рядом мяукнули.
Усталая, она не обратила внимания. Зашла в лифт — а кот следом. Серый, полосатый, наглый.
— На седьмом живу, а ты?
Кот мяукнул, потерся о ногу. В квартире он первымА когда она закрыла дверь, то вдруг поняла, что впервые за долгое время не чувствует себя одинокой.
