Гости разошлись, а осадок остался
— Мам, ну что за слова?! — Светлана швырнула грязную тарелку в раковину так, что та звонко стукнула о край. — Какая я неблагодарная? За что мне тебя благодарить, интересно?
— За то, что всю жизнь на тебя положила! За то, что твоего отца терпела ради вас! За то, что себе во всём отказывала, лишь бы вы учились и выглядели прилично! — Татьяна Ивановна стояла посреди кухни, багровая от злости, и мяла в руках кухонное полотенце.
— Мам, хватит! Гости только ушли, а ты уже набросилась! Что я такого сделала? Плохо встретила твоих подруг? Стол не накрыла? Пирог не испекла?
— Не сделала! Вот именно что не сделала! — Татьяна Ивановна резко развернулась и принялась шумно мыть чашки. — Сидела, как чужая, когда Нина Константиновна про внуков рассказывала. Молчала, когда Ирина спрашивала, как у Игоря дела. Даже «спасибо» не сказала, когда тебя хвалили!
Светлана провела рукой по вискам. Голова гудела после трёх часов за столом с мамиными подругами. Эти бесконечные расспросы, сравнения, советы, как «надо жить». Вечное недовольство всем на свете.
— Мам, мне тридцать шесть. Я взрослая. И не обязана улыбаться каждую секунду.
— Взрослая! — фыркнула мать. — Взрослые живут отдельно, между прочим. А не зависят от матери в сорок лет.
— Мне тридцать шесть, а не сорок! И я не завишу! Я плачу за ЖКХ, покупаю продукты, убираюсь, готовлю!
— Готовишь! — Татьяна Ивановна обернулась, глаза сверкали. — Что ты готовишь? Макароны с сосисками? А кто сегодня щи варил? Кто котлеты лепил? Кто квартиру отдраивал перед гостями?
Светлана опустилась на стул. Силы кончились. Эти вечные упрёки выматывали больше, чем смена на работе.
— Ладно, мам. Я плохая дочь. Чего ты ещё хочешь?
— Хочу услышать «спасибо»! — Татьяна Ивановна хлопнула ладонью по столу. — Просто «спасибо, мама, что пустила пожить, когда муж ушёл». «Спасибо, что с Игорем помогаешь, в школу забираешь, к врачу водишь». Но нет! Ты считаешь, что я обязана!
Светлане стало комком в горле. Да, мама помогает с сыном. Да, она живёт в её квартире третий год после развода. Но разве она не старается? Разве не работает на двух работах, чтобы помогать?
— Мам, я благодарю тебя. Может, не словами, но делами. Я не прошу денег, сама зарабатываю. По дому помогаю.
— Помогаешь! — мать села напротив, сжимая полотенце. — Знаешь, что Нина сегодня сказала? Что её Катька нового мужа нашла. Хороший, с деньгами. Сразу предложил им переехать. А у тебя что? Третий год одна, как перст.
— При чём тут это?! — вспылила Светлана. — Я не в магазине мужа выбираю! Встречу нормального — выйду. Нет — и без него проживу.
— Проживёшь! — мать заходила по кухне. — А я вечная, что ли? Мне семьдесят три. Сколько мне осталось? А ты останешься одна, с ребёнком.
— Игорь не малыш, ему тринадцать.
— Тринадцать! Самый трудный возраст! Ему отец нужен. А он видит — мать сутками работает, бабушка воспитывает.
Светлана встала. Разговор катился по привычной колее. Сейчас пойдёт перечисление всех её ошибок.
— Мам, я пойду. Завтра рано вставать.
— Конечно, иди! — крикнула ей вслед Татьяна Ивановна. — Как всегда, когда разговор не по тебе!
Светлана замерла в дверях. Эти слова кольнули — потому что в них была правда.
— Я не убегаю. Просто устала от этих разговоров. Тебе всегда всё не так.
— Не так! — мать подошла ближе. — А как? Объясни, почему в тридцать шесть ты у матери живёшь? Почему нет семьи? Почему внук без отца растёт?
— Потому что жизнь такая! — сорвалась Светлана. — Не все с золотой ложкой рождаются! Сначала ребёнка поднять, работу найти, а не за мужиками бегать!
— За мужиками?! — ахнула мать. — Это ты называешь попытками устроить жизнь?
— Всё, хватит! — Светлана резко развернулась и ушла в комнату.
За дверью Игорь делал уроки. Услышав мать, поднял глаза. — Опять с бабушкой ругались?
— Просто поговорили.
— Я слышал, как кричали.
Светлана погладила его по голове. Вылитый отец — те же серые глаза, только волосы тёмные, как у неё.
— Взрослые иногда спорят. Но это не значит, что не любят.
— А из-за чего?
— Бабушка думает, что я плохая дочь. А я стараюсь.
— Ты хорошая, — серьёзно сказал Игорь. — Работаешь, помогаешь мне. Не орёшь, как у некоторых.
— Спасибо, сынок. А гости тебе понравились?
Игорь поморщился. — Только и говорили, какие у них внуки классные. Потом спрашивали, почему у тебя мужа нет. Бабушка расстроилась.
— Почему?
— Ну, когда тётя Нина хвасталась, что её дочь замуж удачно вышла, бабушка вся покраснела и стала тебя хвалить. А они… не поверили.
Светлана вздохнула. Значит, дело не только в ней. Маме было неловко перед подругами.
— Игорек, а тебе папа нужен?
Мальчик задумался. — Иногда. Когда тяжести носить или когда пацаны хвастаются рыбалкой. Но я понимаю — он не вернётся. Ты у меня и за маму, и за папу.
Сердце сжалось. Тринадцать лет, а какой взрослый.
— А если появится мужчина? Не против?
— Если хороший — нет. Только чтоб нас не бросил.
— Никто не бросит.
В дверь постучали. Вошла Татьяна Ивановна с чашкой чая. Лицо усталое.
— Держи, с малиной.
— Спасибо.
— Прости за слова. Я волнуюсь. Время идёт, а ты одна. — Мать села на кровать. — Хочу, чтоб ты счастливая была.
— Я не несчастна, мам. Есть работа, ты, Игорь.
— Женщине мало. Нужна любовь, опора.
— А может, мне хватает?
Мать вздохнула. — Может, я уже не понимаю ваш век.
— В твоём веке не все с мужьями счастливы были, — тихо сказала СветланаОксана взяла мамину руку, крепко сжала её и прошептала: «Всё будет хорошо, мам».
