На кухне стоял аппетитный запас котлет, когда дверь распахнулась — домой вернулись дочки Юлии. Они гостили у бабушки и должны были вернуться довольными. Но вместо радости на их личиках читалась обида.
— Мам, бабуля нас не любит! — в один голос заявили Света и Настя.
Юлия вышла в прихожую, вытирая руки о фартук.
— С чего вы взяли?
Девочки переглянулись, и старшая нерешительно начала объяснять. Бабушка разрешала Диме и Маше — детям тётки — беситься, есть сколько угодно сладкого. А им — ни шуметь, ни конфет, ни шоколада. Да ещё и племянников лично до автобуса провожала, а их просто выставила за дверь.
Юлия замерла. Она знала, что свекровь, Галина Ивановна, была не из нежных, но не думала, что дело зайдёт так далеко.
Отношения с ней всегда были ровными: не душевные, но и не враждебные. Всё изменилось, когда у сестры мужа, Ларисы, появились дети. Тут бабуля буквально потеряла голову от любви. Всем рассказывала, какие они золотые, как вылитая мать.
Когда у Юлии и её мужа, Артёма, родились двойняшки, Галина Ивановна только плечами повела:
— Двое сразу? Ну вы даёте… Я с двумя не справлюсь.
— Мы и не просим, — отрезал Артём.
— Лучше бы Ларисе помогли… У неё же погодки…
— А у нас разве не дети? — не выдержала Юлия.
— Брат должен сестре помогать, — холодно бросила свекровь.
Так Юлия поняла: поддержки ждать не стоит. Хорошо хоть её мама рядом была, ездила через весь город, помогала как могла.
А Галина Ивановна продолжала умиляться Диме и Маше, при каждом случае повторяя: «Вот это у меня внуки от дочки!»
А про детей сына… Если и спрашивала — так, для вида: «Ну как там…»
Со временем это заметили даже соседи. Когда однажды Галина Ивановна в сердцах ляпнула: «А кто знает, мои ли это внучки, хоть и на сына записаны…» — эти слова донесли до Артёма. Он взорвался. Примчался к матери, требуя объяснений. Та юлила, но ненадолго её хватило.
Каждый их визит заканчивался тяжёлым осадком. Вечные упрёки: девочки шумят, сладкое таскают, бабушке плохо — давление. И тут же — сравнение с «идеальными» внуками.
Когда Дима и Маша уезжали, бабуля провожала их до остановки, дарила подарки. А Свету и Настю отправила через пустырь, где бродячие псы рыскали. Шестилетних. Одних. Даже не предупредив. Это переполнило чашу терпения.
Артём позвонил матери.
— Мам, тебе плохо?
— С чего ты взял?
— Тогда зачем детей одних через пустырь гонишь? Там же собаки!
— Самостоятельности учить надо.
— Им шесть лет! Детей Ларисы ты одна не отпускаешь!
— Ты что, меня обвиняешь?! Это всё твоя жена…
И бросила трубку.
Прошли годы. Девочки выросли, уже в шестом классе. Галина Ивановна заболела. Вспомнила про «запасных» внучек. Позвонила сыну:
— Пусть Света и Настя приедут, квартиру приберут. Что за дети — бабушке не помогают.
— А ты вспомни, почему они к тебе не ездят, — спокойно ответил Артём. — У тебя есть любимые внуки — вот к ним и обращайся.
Разъярённая, Галина Ивановна набрала Юлю:
— Ты обязана! Я же их бабушка!
— А вы давно их так не называли. У вас есть дочка и «настоящие» внуки. Вот на них и рассчитывайте.
Маша отказалась: «Учёба, бабуля». Дима заявил: «Я не дворник». Галина Ивановна осталась одна, в тишине. Только теперь она поняла: любовь нельзя делить пополам. Но было уже поздно.
