**Дневник.**
Тот день в приемном покое городской больницы начался как обычно, но закончился так, что перевернул жизни не только персонала, но и всех, кто услышал эту историю. Дверь в отделение скрипнула, и в помещение вошла девочка лет двенадцати. В руках она бережно несла младенца, завернутого в поношенное детское одеяльце. Её взгляд был напряженным, лицо застывшим от тревоги и решимости.
Она держала ребенка так, словно он был самым хрупким сокровищем на свете. Медсестра, заметив их, тут же встала:
Что случилось? Кто ты? Где родители?
Пожалуйста, голос девочки дрожал, но звучал твердо. У него жар. Он очень болен. Помогите ему!
Её слова повисли в воздухе, как колокольный звон. Ребенка тут же унесли в процедурную, а девочка осталась стоять в коридоре. Она не плакала, не умоляла просто ждала, словно знала, что сейчас начнется буря, через которую ей придется пройти.
И буря началась. В считанные минуты подбежали заведующий отделением, врач, участковый и даже охранник. Люди окружили девочку, задавая вопросы, пытаясь понять, что происходит.
Ты его мать? спросила врач.
Нет, ответила девочка, глядя прямо в глаза. Он мой брат. Я не мать. Я сестра. Мы нашли его ночью. Кто-то оставил его в подъезде. Не знаю кто. Он плакал и был холодный, как лед. Дома никто не мог помочь. Я просто взяла его и принесла сюда.
В коридоре повисла тяжелая тишина. Даже самые опытные медики замерли, не зная, что сказать. Участковый, обычно строгий и суровый, опустил взгляд.
Где твои родители? осторожно спросила медсестра.
Девочка вздохнула, как взрослый, которому пришлось повзрослеть слишком рано.
Мама она не в себе. Пьет. Отец ушел давно. Мы его не видели много лет. Я всё делаю сама. Но это это уже не по силам. Я знала, что только вы сможете ему помочь.
Её слова звучали как приговор, но еще больше как мольба. Врачи переглянулись. Через некоторое время один из них вернулся с новостями у ребенка высокая температура, сильный озноб, но есть надежда.
Он выживет. Спасибо тебе, сказал врач, глядя на девочку с уважением.
Только тут слёзы, которые она сдерживала до последнего, потекли по её лицу. Она давно не плакала, потому что была сильной, потому что знала: если разрыдается, не сможет ничего сделать. Но теперь, когда братик в безопасности, её защита дала трещину.
Можно я останусь с ним? Пока он не уснет?
Медперсонал согласился. Её пустили в палату, где малыш лежал в кроватке. Щеки пылали от температуры, но дыхание уже стало ровнее. Девочка подошла, взяла его маленькую руку и прошептала:
Я здесь, малыш. Я с тобой. Не бойся. Я всегда буду рядом.
А за дверью шёл совсем другой разговор. Медики, соцработники и полиция обсуждали ситуацию, жестокую и одновременно глубоко человеческую.
Эта семья давно в списке неблагополучных, сказала соцработница. Мать алкоголичка, соседи давно жаловались, что девочка живет практически одна, без присмотра. Но никто ничего не делал.
И вот результат: двенадцатилетний ребенок спасает чужого младенца, как настоящий герой. А мы просто наблюдали, как всё рушится.
Мы не можем отправить её обратно. Это опасно и для неё, и для малыша. Но и в детдом отдать не вариант она его ни за что не отдаст. Она уже любит его, как родного.
Когда девочку позвали в кабинет, она сразу поняла: говорят о её судьбе.
Вы хотите нас забрать?
Нет, мягко ответила женщина из опеки. Мы хотим помочь. Но скажи правду: ты правда нашла его?
Девочка кивнула.
Он был в коробке. На нём записка: «Спасите его. Я не могу быть его матерью». Это не мамин почерк. Я не могла его оставить. Просто не могла.
Соцработница обняла её, как родная.
Ты очень сильная. Ты это понимаешь?
Девочка снова кивнула, вытирая слёзы.
Нас разлучат?
Нет, если всё будет хорошо. Мы найдём вам безопасное место. Там будет тепло, свет, еда и любовь. Главное вы будете вместе.
Через несколько дней они оказались в приюте. Каждый вечер девочка сидела у кроватки брата, напевая песни, которые помнила из детства. Впереди были проверки, суды, новые люди. Но она знала одно: какими бы взрослыми ни были другие, она будет рядом. Всегда.
Прошло три года.
Солнце играло на траве уютного загородного дома. На качелях смеялся мальчик лет трёх веселый и здоровый. Рядом, держа его за руки, стояла девочка лет пятнадцати повзрослевшая, но с тем же добрым и серьёзным взглядом. Это была она та самая девочка, что принесла ребёнка в больницу. Теперь её звали Аней.
Жизнь изменилась кардинально. После долгих проверок суд постановил: мать лишили родительских прав, а саму Аню признали достаточно зрелой, чтобы сохранить связь с братом. Сначала их перевели в спецприют, потом нашлась семья простая, но добрая пара, мечтавшая о детях.
Мы не хотим их разлучать, сказала будущая приёмная мать. Если в двенадцать лет она смогла стать для него всем, то мы обязаны дать им дом. Общий дом.
И они сделали это.
С тех пор дети жили вместе. Аня ходила в школу, училась на отлично, мечтала стать врачом. Малыша, которого назвали Сашей, она растила с любовью и терпением. Каждое утро он будил её первым:
Аня, вставай! Пойдём гулять!
И она улыбалась, даже если устала:
Конечно, малыш. Идём.
Когда её спрашивали, почему она тогда не испугалась, почему пошла в больницу с ребёнком на руках, она только пожимала плечами:
Потому что у него никого не было кроме меня.
Теперь у них был дом, семья, будущее. И главное любовь, которая не зависела ни от возраста, ни от крови, а шла от сердца.
Но через два года всё снова изменилось.
Суд постановил: несмотря на все усилия и любовь, Аня не может официально воспитывать брата. Опека решила, что из-за её возраста и отсутствия стабильных условий она не способна обеспечить должный уход. Её слёзы, клятвы, мольбы всё было напрасно.
Брата отдали в хорошую, но чужую семью. Саму Аню отправили в детдом.
Многие месяцы она не могла с этим смириться. Плака
