Он будет жить с нами Звонок, пронзительный, возвещал, что к нам пришли. Марья Ивановна откинула фартук, вытерла руки и пошла открывать дверь. На пороге стояли её дочь Агафья и её молодой муж. Марья впустила их в свою скромную московскую квартиру.
Привет, мамуль, в щёку поцеловала Агафья, знакомься, это Вадим, он будет с нами жить.
Здравствуйте, кивнул молодой человек.
А это моя тётка Марья, поправила дочь.
Марья Ивановна, произнесла она, обращаясь к себе.
Мамуль, что на ужин? спросила Агафья.
Гороховое пюре и сосиски, ответила Марья.
Я не ем гороховое пюре, пробурчал Вадим, снял ботинки и прошёл в свою комнату.
Что ты, мам, Вадим не ест горох, воскликнула дочь, глаза её расширились.
Вадим бросил рюкзак на диван и устроился.
Это ведь моя комната, напомнила Марья.
Вадим, пойдем, я покажу, где будем жить, крикнула Агафья.
Мне здесь и так нравится, пробормотал муж, поднимаясь.
Мам, придумай, чем накормить Вадима, попросила дочь.
У нас осталось полупачки сосисок, пожала плечами Марья.
С горчицей, кетчупом и хлебом будет в самый раз, сказал Вадим.
Нормально, пробормотала Марья, направляясь к печке.
Она насыпала гороховую кашу в кастрюлю, поджарила две сосиски, пододвинула тарелку со свежим салатом и с аппетитом принялась за ужин.
Мам, а ты чего одна ешь? вошла в кухню дочь.
Я пришла с работы, хочется покушать, ответила Марья, откусывая сосиску. Кто хочет поесть, пусть сам себе наливает. И ещё один вопрос: почему Вадим будет жить с нами?
Потому что он мой муж, прошептала Агафья.
Марья чуть не подавилась.
Как муж? удивилась она.
Ну, вот так. Дочь уже взрослая, сама решает, выходить ей замуж или нет. Мне уже девятнадцать лет, пояснил Вадим.
На свадьбу нас даже не позвали, возмутилась Агафья.
Не было свадьбы, просто записались, спокойно сказала Марья, глядя на дочерью.
Поздравляю. А почему без торжества? спросила она.
Если у тебя есть деньги на свадьбу, можешь их нам отдать, мы найдём, куда их вложить, ответил Вадим.
Понятно, кивнула Марья, продолжая глотать еду. А почему именно у нас?
Потому что в их квартире однокомнатка, а их уже четверо, пояснил он.
Вы бы хотя бы подумали о съёме? спросила Агафья.
Зачем снимать, если есть моя комната? удивилась дочь.
Значит, берите, что хотите, объявила Марья. Кастрюля с кашей на плите, сосиски в сковороде. Если мало, в холодильнике ещё полупачки.
Мам, ты не видишь, у тебя сейчас зять, произнесла Агафья, выделяя последнее слово.
И что? Я должна сейчас танцевать в его честь? Я пришла с работы, устала, без этих церемоний, ответила она. Сами себе руки и ноги обслужите.
Вот поэтому ты и не замужем! бросила дочь и ушла в свою комнату, хлопнув дверью.
Марья доела ужин, помыла посуду, убрала со стола и отправилась к себе. Переоделась, взяла сумку и пошла в фитнесцентр. Свободная женщина, несколько вечеров в неделю проводившая в спортзале и в бассейне.
Под вечер, около десяти, она вернулась домой. На кухне увидела пепелище: крышка от кастрюли исчезла, каша подсохла и потрескалась, упаковка от сосисок валялась на столе, хлеб зачерствел, сковорода подпалена, а её покрытие ктото разбил вилкой. На полу лежала лужа сладкой жидкости, а в воздухе пахло сигаретами.
О, новенькое, пробормотала Марья. Лена никогда бы так не делала.
Она открыла дверь в комнату дочери. Молодые люди пили вино и курили.
Лена, убери кухню, завтра купишь новую сковороду, сказала мать и вернулась в свою комнату, не закрыв дверь.
Почему мы должны убирать? И где взять деньги на сковороду? Я учусь, не работаю, возмутилась Агафья. Тебе посуду жалко?
Правила просты: поел убери, испачкал убери, испортил купи новое. Каждый отвечает за себя, ответила Марья спокойным тоном. Сковорода стоит не копейки, а теперь она безнадёжно испорчена.
Ты не хочешь, чтобы мы тут жили, выругалась дочь.
Неа, спокойно произнесла Марья.
Она не желала ссориться, ведь раньше с Агафьей не было конфликтов.
Но у меня тоже есть часть, попыталась возразить дочь.
Неа, квартира полностью моя, я её заработала и купила. Ты лишь прописана, подчеркнула Марья. Если хотите жить, соблюдайте правила.
Я всю жизнь живу по твоим правилам, вышла замуж и теперь ты не имеешь права указывать, что мне делать, завопила Агафья. И вообще, ты уже стара и должна отдать нам жильё.
Я вам отдам лишь коридор в подъезде и место на лавочке, ответила Марья холодно. Ты ночуешь здесь одна или с мужем, но он здесь не будет.
Да хватит твоей квартиры, Вадим, уезжаем, крикнула Агафья, собирая вещи.
Через несколько минут в комнату ввалился новоявленный зять.
Мамочка, держи себя, всё будет хорошо, пробормотал он, покачивая головой от выпитого, Мы с Леной никуда не свалим. Будешь вести себя хорошо, будем тихо проводить время.
Какая я тебе мамочка? возмутилась Марья. Твои родители живут у тебя дома, а твою новоиспечённую супругу не забудь прихватить.
Сейчас, парень поднял кулак и ударил его в нос.
Лена вцепилась в его кулак маникюрными пальцами, вложив всю силу.
Отпусти меня, крикнула он.
Мам, что ты делаешь? закричала Агафья, пытаясь оттянуть мать от любимого.
Марья оттолкнула дочь и ударила Вадима коленом в пах, затем локтем по шее.
Я зафиксирую побои, заявлял он, подам на вас в суд.
Подожди, я вызову полицию, чтобы всё зафиксировать, сказала Марья.
Молодые ушли, оставив пустую двухкомнатную квартиру.
Ты мне больше не мать, крикнула Агафья в последний раз, и внуков никогда не увидишь.
Какое горе, иронично ответила Марья, глядя на свои поломанные ногти. Хоть одна поживу в своё удовольствие.
После их отъезда она отмыла всю кухню, выбросила кашу и проклятую сковороду, заменила замки в двери. Три месяца спустя, около работы, её встретила дочь. Девушка сильно исхудала, щеки провисли, взгляд был пуст.
Мам, а что у нас на ужин? спросила она.
Не знаю, ещё не придумала, пожала плечами Марья. Что хочешь?
Курица с рисом, проглотила она, и оливье.
Тогда пойдем за курицей, ответила женщина, а оливье готови сама.
Дочь больше ничего не спрашивала, а Вадим из их жизни исчез.
