**Он будет жить с нами…**
Резкий звонок в дверь разорвал тишину. Люба отложила фартук, вытерла руки и пошла открывать. На пороге стояла дочь с молодым человеком. Женщина впустила их в квартиру.
— Привет, мам, — чмокнула ее в щеку дочь, — Знакомься, это Коля. Он теперь с нами живет.
— Здравствуйте, — буркнул парень.
— А это моя мама, тетя Люба.
— Любовь Сергеевна, — поправила она.
— Мам, что на ужин?
— Гречка с котлетами.
— Я гречку не ем, — заявил Коля, скинул ботинки и направился в комнату.
— Ну ты чего, мам, Коля гречку не любит! — дочь округлила глаза.
Парень развалился на диване, швырнув рюкзак на пол.
— Это, вообще-то, моя комната, — сказала Люба.
— Коля, пошли, я покажу, где будем жить! — крикнула Аленка.
— А мне тут норм, — пробурчал он, лениво поднимаясь.
— Мам, придумай, чем Кольку накормить.
— Даже не знаю, у нас полпачки пельменей осталось, — пожала плечами Люба.
— Сойдет, с майонезом да хлебушком, — отозвался парень.
— Замечательно, — процедила Люба, направляясь на кухню. — Раньше котят таскала, теперь вот это привела. Кормите его сами.
Наклала себе гречки, поджарила две котлеты, поставила салат и принялась ужинать.
— Мам, ты чё одна ешь? — ввалилась в кухню дочь.
— Потому что я с работы, хочу есть, — ответила Люба, пережевывая котлету. — Кто хочет, пусть сам накладывает. И еще вопрос: почему Коля у нас жить будет?
— Как почему? Он мой муж!
Люба чуть не подавилась.
— Какой муж?!
— Ну вот такой. Я уже взрослая, сама решаю. Мне, между прочим, двадцать!
— Меня даже на свадьбу не позвали.
— Какая свадьба? Расписались и всё. Теперь мы муж и жена, будем вместе жить, — бросила Алена, косясь на мать.
— Поздравляю. А почему без свадьбы?
— Если у тебя есть деньги на свадьбу, отдай нам — мы придумаем, куда их потратить.
— Понятно, — Люба продолжала есть, — А почему именно у нас?
— Потому что у них однушка, и там вчетвером живут.
— То есть снимать квартиру — не вариант?
— Зачем снимать, если есть моя комната? — удивилась Алена.
— Ясно.
— Ну ты нам дашь поесть?
— Алень, кастрюля на плите, котлеты в сковороде. Если мало, в холодильнике пельмени. Берите и ешьте.
— Мам, у тебя теперь ЗЯТЬ! — выделила дочь.
— И что? Мне плясать кадриль из-за этого? Я с работы, устала, хватит церемоний. У всех руки есть — обслуживайте себя сами.
— Вот поэтому ты и одна!
Алена зло хлопнула дверью. Люба доела, помыла посуду и ушла в спортзал. Она была свободной женщиной и несколько вечеров в неделю посвящала плаванию.
Вернувшись, обнаружила кухню в хаосе. Кастрюля с гречкой стояла без крышки, еда засохла. Упаковка от пельменей валялась на столе рядом с зачерствевшим хлебом. Сковорода подгорела, антипригарное покрытие исцарапано. В раковине гора грязной посуды, на полу — липкая лужа. В воздухе витал табачный дым.
— Интересно. Аленка раньше так не безобразничала.
Раскрыла дверь в комнату дочери. Пара пила вино и курила.
— Алена, иди убери кухню. И завтра новую сковороду купишь, — сказала Люба и ушла, оставив дверь открытой.
Дочь вскочила и рванула за ней.
— А почему мы должны убирать? И где мне деньги на сковороду? Я не работаю, учусь! Тебе посуду жалко?
— Правила знаешь: наследил — убери, сломал — купи новое. Каждый за собой убирает. И да, мне жалко сковороду — она денег стоит.
— Ты не хочешь, чтобы мы тут жили! — выпалила Алена.
— Неа, — спокойно ответила Люба.
— Но у меня тут доля!
— Нет. Квартира моя. Я ее купила. Ты только прописана. Не решай свои проблемы за мой счет. Хотите жить — соблюдайте правила.
— Всю жизнь по твоим правилам! Я замужем, и ты мне не указ! — взвизгнула Алена. — Ты пожила, теперь уступи нам квартиру!
— Уступаю скамейку у подъезда. Раз вышла замуж — живи с мужем, но не здесь.
— Да чтоб ты сдохла со своей квартирой! Коля, поехали! — заорала Алена и начала собирать вещи.
Через пять минут в комнату ввалился «зять».
— Так, мамаша, не бузи — и все будет айс, — заявил он, шатаясь. — Мы никуда не поедем. Если будешь вести себя нормально, будем любовью ночью заниматься потихоньку.
— Какая я тебе мамаша? — фыркнула Люба. — Мамаша твоя дома сидит. И свою жену с собой забирай.
— Щас тебе, — парень замахнулся.
— Ага, щас.
Люба вцепилась в его руку, вонзив ногти.
— А-а-а, отпусти, психопатка!
— Мам, что ты делаешь?! — завизжала Алена, пытаясь оттащить мать.
Люба оттолкнула дочь, двинула Колю коленом в пах и ударила локтем по шее.
— Я зафиксирую побои! — завопил он.
— Подожди, я полицию вызову — удобнее будет, — ответила Люба.
Пара ретировалась.
— Ты мне больше не мать! — крикнула Алена. — И внуков не увидишь!
— Какое горе, — усмехнулась Люба. — Хоть поживу в свое удовольствие.
После их ухода она вымыла кухню, выкинула гречку и сковороду, поменяла замки.
Через три месяца возле работы ее догнала дочь. Алена похудела, щеки впали.
— Мам, что на ужин? — спросила она.
— Не знаю, не решила. А ты что хочешь?
— Курицу с картошкой, — сглотнула слюну Алена. — И селедку под шубой.
— Тогда пошли за курицей, — сказала Люба. — А шубу делай сама.
О Колях в их жизни больше не вспоминали.
**Вывод:** Иногда лучше один раз жестко сказать «нет», чем годами терА через год Алена родила мальчика, назвала его Сережей, и Любовь Сергеевна, хоть и ворчала, но купила внуку первую в его жизни машинку.
