Меня зовут Анастасия, мне двадцать шесть лет. Мы с мужем Дмитрием женаты почти два года. Живём в Москве, в уютной квартирке, доставшейся мне от бабушки. Сначала всё было хорошо: Дима радовался, что живёт у меня, ему всё нравилось. Но на днях, словно гром среди ясного неба, он заявил: «Пора переезжать в наш семейный дом, там места много, и когда дети появятся будет идеально.»
Только мне не нужно это «идеально» под одной крышей с его шумной роднёй. Я не хочу променять свой угол на место, где правят патриархат и слепое повиновение. Там я буду не женой, а бесплатной работницей.
Я хорошо помню свой первый визит к его родным. Большой загородный дом в Подмосковье, метров триста. Там живут его родители, младший брат Артём, его жена Светлана и их трое детей. Полный набор. Едва переступив порог, я получила свою роль. Женщины на кухню, мужчины к телевизору. Я даже чемодан распаковать не успела, как его мама сунула мне нож и приказала: «Нарежь салат.» Ни «пожалуйста», ни «когда удобно». Просто приказ.
За ужином я наблюдала, как Светлана мечется, не смея перечить свекрови. На каждое замечание виноватая улыбка и кивок. Меня пробрал холод. Я сразу поняла: это не жизнь для меня. Ни за что. Я не Светлана, покорная и тихая, и гнуться не стану.
Когда мы собрались уходить, его мама взорвалась:
А кто посуду мыть будет?
Я посмотрела ей прямо в глаза и ответила:
Гости убирают после себя. Мы гости, не прислуга.
Тут началось. Меня назвали неблагодарной, наглой, избалованной городской девчонкой. Я слушала спокойно, понимая: здесь мне никогда не будет места.
Тогда Дима меня поддержал. Мы уехали. Полгода было тихо. Он виделся с роднёй без меня, и меня это устраивало. Но теперь он снова заговорил о переезде. Сначала намёки, потом всё настойчивее.
Там семья, там наш дом, твердит он. Мама поможет с детьми, ты отдохнёшь. А твою квартиру сдадим, будет доход.
А работа? возразила я. Я не брошу всё, чтобы закопаться в сорока километрах от Москвы. Чем я там буду заниматься?
Тебе не придётся работать, пожал он плечами. Родишь ребёнка, будешь домом заниматься, как все. Женщина должна быть дома.
Последней каплей. У меня есть образование, карьера, амбиции. Я редактор, люблю свою работу, всё добилась сама. А мне говорят, что моё место у плиты и с пелёнками? В доме, где на меня будут орать за немытую кастрюлю и учить, как варить борщ или «правильно» рожать?
Я знаю, Дмитрий продукт своей среды. Там сыновья продолжают род, а жёны чужие, которые должны молчать и радоваться, что их приняли. Но я не из тех, кто глотает обиды. Я терпела, когда его мама унижала меня. Стиснула зубы, когда Артём усмехнулся: «Света никогда не ноет!» Но теперь хватит.
Я сказала прямо:
Либо мы живём отдельно, с уважением, либо ты возвращаешься в свой родовой замок без меня.
Он обиделся. Обвинил меня в разрушении семьи. Сказал, что сын не может жить «на чужой территории». Но мне всё равно. Моя квартира не чужая. И мой голос имеет значение.
Разводиться я не хочу. Но жить с его кланом? Ни за что. Если он не оставит идею поселить меня рядом с мамой, первой соберу чемодан. Потому что лучше быть одной, чем быть на вторых ролях после его родни.
Жизнь научила меня: своё достоинство дороже любых традиций.