Твоя мать, которая исчезла, выглядит так же, воскликнула Иcадора, указывая на бездомную женщину.Себастьян замер на месте. Открытие, которое последовало, навсегда изменило их судьбы.
В тот момент, когда слова Иcадоры дошли до ушей Себастьяна Монтемайора, время будто остановилось. На протяжении 35 лет он жил в пустоте, которую создает отсутствие матери. Елена Монтемайор исчезла в апрельское утро, когда мальчику было лишь восемь, оставив после себя лишь безответные вопросы и разбитое детское сердце, которое так и не зажило полностью.
Что ты сказала? прошептал он, едва слышно, пока его взгляд медленно скользил туда, куда указывала Иcадора.
На тротуаре перед собором сидела женщина лет шестидесяти. Одежда её была поношена, но чиста; седые волосы собраны в простую косу, свисающую на правое плечо. Но то, что заставило сердце Себастьяна замереть, были не общие черты, а детали: такие же зелёные глаза, как у его матери, изящный контур челюсти и особый способ, которым её руки покоились на коленях.
Себастьян, прошептала Иcадора, крепко схватив его руку. Ты видишь то же, что и я?
Самый успешный предприниматель города превратился в растерянного ребёнка за считанные секунды. Его ноги задрожали, и он оперся о ближайшую стену, чтобы не упасть. Двадцать семь лет безрезультатных поисков, частных детективов, ложных следов, ведущих в тупики И вот ответ, который всётаки находился совсем рядом.
Не может быть, пробормотал он, качая головой. Это невозможно. Моя мать никогда она бы не
Но даже произнося эти слова, чтото внутри него громко кляло, что всё возможно, что после стольких лет безнадежных поисков жизнь решила преподнести её прямо перед ним в самый неожиданный момент.
Женщина подняла глаза, будто ощутив тяжесть его взгляда. Их зелёные глаза встретились, и будто молния пронзила пространство между ними. Словно часы остановились, хотя прошлое мгновение длилось лишь секунды: шум города исчез, машины, голоса, ветер всё смолкло.
Сначала она нахмурилась, потом её губы задрожали. Очень медленно она встала; ноги были слабы, но нечто сильнее тела поддерживало её.
Себас? прошептала она хриплым голосом, почти расколотым годами. Себастьян?
Он сделал шаг, потом ещё один. Иcадора шла рядом, не отпуская его руки, будто боясь, что он исчезнет. На расстоянии метра она дрожащей рукой коснулась его лица кончиками пальцев, будто прикасалась к чемуто святому, чего не заслуживает.
Боже мой как ты вырос, произнесла она, и слёзы хлынули без удержу. Ты полностью как твой отец, когда был в твоём возрасте.
Себастьян не мог говорить, лишь смотрел в её глаза, ища подтверждение, к которому стремился всю жизнь.
Мама это ты? Ты действительно ты? прошептал он.
Она кивнула слегка, и он рухнул на колени, обняв её за талию, как в детстве, когда его мучили ночные кошмары. Силой, которой он пытался вернуть потерянные тридцать пять лет, он прижимал её к себе.
Елена плакала, лаская его волосы, как делала это, когда вела его в школу и обещала, что всегда будет искать его. Иcадора, слёзы в глазах, отступила, чтобы дать им пространство, достала телефон и вызвала шофёра, чтобы он привёз машину к углу.
Почему, мама? проронил Себастьян, рыдая, не отпуская её. Почему ты ушла? Что случилось?
Елена глубоко вдохнула, села обратно на тротуар, потому что ноги её уже не выдерживали, и прижалась к нему.
Я не ушла, сынок. Меня отняли.
И она начала рассказывать. О провальном «экспресспохищении»: трое мужчин схватили её, когда она шла на рынок, приняв за жену конкурента отца. Когда ошибку обнаружили, было уже поздно их лица уже видели. Её увезли в дом за городом, держали две недели. В панике решили избавиться от неё.
Они бросили её живой на просёлочную дорогу посреди ночи; у неё была тяжёлая рана на голове, память почти стерлась. Фермер нашёл её и отвёз в ближайшую больницу, но когда она очнулась, не помнила ни имени, ни семьи, ни чего. Оставались лишь обрывки: колыбельная, аромат свежего хлеба и зелёные глаза, полные любви.
Годы прошли, она скиталась от деревни к деревне, от приюта к приюту, выживая как могла. Иногда всплывали фрагменты: большой дом, ребёнок, бегущий к ней, крича «мама!». Но складывать всё воедино ей не удавалось пока не настал тот день.
Каждый раз, проходя мимо этой церкви, сказала она, указывая подбородком, я чувствовала, что должна быть здесь. Не знала почему, приходила каждый день в одно и то же время, садилась на ту же скамейку ждала чегото, что не могла назвать.
Себастьян помог ей встать. Уже не бездомная женщина, а его мать. А он снова стал тем восьмилетним ребёнком, который наконец нашёл её.
Машина прибыла. Иcадора открыла заднюю дверь и осторожно помогла Елене сесть, словно она была из хрусталя. Когда автомобиль тронулся, Елена посмотрела в окно на площадь, ставшую её домом последние годы.
Куда едем? спросила она тихим голосом.
Домой, мама, ответил Себастьян, взяв её за руку. В дом, который ты никогда не оставляла. Мы ждали тебя тридцать пять лет. Теперь твоя очередь отдохнуть.
Елена закрыла глаза и сжала сына. Впервые за три десятка лет она улыбнулась искренне. И в тот момент, в заднем сиденье чёрного автомобиля, разбитая семья начала исцеляться.
ОНА ПОХОЖА НА ТВОЮ ПРОПАВШУЮ МАТЬ» — СКАЗАЛА НОЖКА МИЛЛИОНЕРА: И ОН ОСТАНОВИЛСЯ В ШОКЕ…..