Перестала общаться с родителями — и впервые в жизни вздохнула свободно
Я долго хранила это в себе. Не из-за стыда, а из страха осуждения. Как же так — отречься от родителей, перестать с ними говорить, будто они чужие. Но я решилась. Потому что больше не больно. И только поставив точку в этих отношениях, я наконец почувствовала, что живу.
Меня зовут Светлана. Я родом из Твери. Моя семья вроде бы обычная: мать, отец, я. Детство… оно не было радостным. Не потому что нас били или не кормили — холодильник был полный, в школу ходили, игрушки были. Но душа моя тосковала.
Всё началось, когда отец запил. Сначала — по праздникам. Потом — каждые выходные. А затем просто потому, что «день тяжёлый». Бутылка за бутылкой. И каждый вечер в доме превращался в ад. Отец мог валяться в прихожей, еле дыша, а мать просто шагала через него, бросая мне на ходу: «Не мешай. Иди в свою комнату». Она не обнимала, не спрашивала, как дела. Не говорила, что всё наладится. Она просто выживала рядом с ним — и втянула меня в этот кошмар.
Я рано поняла: просить любви — бессмысленно. Ссадины мазала зелёнкой сама, в больницу ходила одна, с уроками разбиралась без помощи. Когда я получила первую грамоту — никто не пришёл на линейку. На последний звонок позвала отца. Он пообещал. Но не пришёл. Сказал: «Работаю». Я стояла во дворе школы и смотрела, как другие папы снимают своих дочек на камеру, дарят букеты. А мой даже не вспомнил.
После этого я перестала звать их куда-либо. Ни на защиту диплома. Ни на регистрацию брака. Ни на первую выставку, когда мои работы наконец начали продаваться.
Но самое больное случилось позже. Когда я привела домой своего первого парня, отец был пьян и устроил скандал. «Он тебе не ровня», — сказал он. Грубо. Унижая не только его, но и меня. Тогда я осознала: для них я не личность. Я — пустое место. Даже не дочь. Просто помеха.
Я уехала. Сняла крохотную комнатушку на отшибе. Денег не хватало. Порой — даже на еду. Но дышать стало легче. Тишина без ругани. Одиночество — без упрёков. Свобода — без страха.
Но жизнь — не прямая дорога. Развод, пандемия, долги. Пришлось вернуться в тот дом, где всё осталось как прежде. Мать с вечно усталыми глазами. Отец, нарушающий карантин, шатающийся по гостям, а потом валяющийся в коридоре. Однажды я не выдержала — толкнула его, потому что больше не могла смотреть. Он рухнул. Мать орала. Вся злоба за эти годы вырвалась наружу, будто я во всём виновата. Что живу. Что вернулась. Что осмелилась быть несчастной рядом с их «жертвами».
Когда я снова собрала вещи, дала себе слово — больше не возвращаться.
Сейчас у меня новая семья. Муж. Работа. Живём в Казани, в маленькой, но светлой квартире. Мне не нужно многого — лишь покой, уважение и тепло. Всё это мне было незнакомо в детстве. Теперь я создаю это сама.
Родители звонят. Редко. Раз в месяц. Разговор длится не больше минуты. Сухо: «Как ты?», «Живём», «Ладно, пока». И знаете… я не чувствую вины. Не скучаю. Не хочу назад.
Это не злость. Не месть. Это спасение. Я столько лет тащила этот груз, что когда сбросила его — даже растерялась от лёгкости. Я не обязана быть дочерью ценой своего счастья. Не обязана любить тех, кто меня не любил. Не обязана прощать.
Если вы читаете это и узнаёте себя — знайте: вы не один. Вы не обязаны терпеть. Иногда разорвать — не жестокость, а спасение. Себя.
Я перестала общаться с родителями. И впервые стала собой.
