Моя младшая сестра, Агафья, обидела меня до глубины души. Теперь она требует, чтобы я помогала с её сыном, но я отказываюсь. Она кричит о семейных узах, забывая, как сама отвернулась от меня, когда я просила взять мою дочь, Любу, к морю. Её эгоизм разбил мне сердце, и я больше не хочу жертвовать собой ради тех, кто не ценит мою доброту. Живём мы в тихом городке под Ярославлем, и эта история стала последней каплей.
Несколько месяцев назад Агафья влетела ко мне с радостными глазами: «Мы всей семьёй едем на Чёрное море! С Фёдором, Мишуткой и тёщей!» Они уже сняли дом, распланировали поездки, и я искренне порадовалась за них. Но сердце тут же сжалось от боли за Любу. Я подрабатываю на дому, и в этом году, увы, не могла позволить себе отпуск. Заказов — хоть отбавляй, от них зависит наш хлеб насущный, а свободного времени для дочери почти нет. Люба — моя радость, но как подарить ей лето, о котором она мечтает? Бабушка и подруги помогают, чем могут: бабушка, несмотря на усталость после смены, водит Любу гулять, подруги забирают её во двор. Без них моя девочка сидела бы в четырёх стенах.
Я воспитываю дочь одна. Муж ушёл к другой, где у него родился наследник. К Любе он равнодушен — ни звонков, ни помощи. Тяну всё сама, работаю до седьмого пота, чтобы прокормить нашу крохотную семью. И когда Агафья объявила о поездке, в душе затеплилась надежда: Люба могла бы отправиться с ними. Они ехали вчетвером — разве добавиться ещё одной девочке было бы так сложно? Я готова была отдать последние сбережения, лишь бы дочь хоть раз увидела море и почувствовала счастье.
Я нашла в себе смелость попросить. «Агаша, возьми Любу, — умоляла я. — Все расходы возьму на себя, она не будет вам мешать». Но сестра отрезала: «Двое детей — лишняя морока. Не хотим чужих проблем». Её слова обожгли, как раскалённое железо. Чужих? Моя Люба — её родная кровь! Я уговаривала, говорила, что дочь тихая, послушная, но Агафья стояла на своём: «С твоей девочкой отдыха не получится». Сердце сжалось в комок. Пришлось смириться: море для Любы в этом году не светило. Но в душе поселилась обида — и твёрдое решение: больше не буду класть себя на алтарь её удобства.
Агафья привыкла, что я всегда подставлю плечо. Она уверена: раз я дома, значит, могу и Мишутку присмотреть. Раньше терпела, хоть это и отнимало последние силы. Забирала его, когда ей надо было к врачу или на маникюр — «ну мы же свои». Но после её отказа я поняла: моя помощь для неё не милость, а долг. Она не ценит ни меня, ни мою дочь. Тёща живёт в другом городе, помощи ждать неоткуда, но это не значит, что я обязана быть её бессменной нянькой.
Вернувшись с юга, загорелая и довольная, Агафья снова пришла ко мне. Их звали на выходные за город, но без ребёнка. Она и не сомневалась, что я, как всегда, выручу. «Ты же посидишь с Мишуткой, да?» — защебетала она. Я холодно ответила: «Нет. Работы — вагон, и я хочу побыть с Любой». Сестра остолбенела: «Как так? Мы же родня! Это же твой племянник!» Я напомнила ей, как она назвала Любу обузой. «Ты сказала, что моя дочь тебе чужая. Почему я должна тебе помогать?» Лицо её исказилось от злости, но я не отступила.
Агафья закатила сцену, обвиняя меня в чёрствости. «Из-за тебя мы сорвём поездку! Даже мать на работе, ей Мишутку не оставить!» — кричала она. Но я стояла на своём. Сердце ныло за Любу, оставшуюся без моря, без счастья. Хватит ущемлять свою девочку ради тех, кому я не нужна. Агафья привыкла к моей безотказности, но всему есть предел. Раньше я помогала по доброте душевной — она же считала это обязанностью. Теперь пусть ищет другой выход. Я выбрала Любу.
Эта ссора оставила в душе горечь. Я думала, мы близки, но её эгоизм показал, что семья для неё — только она сама. Люба заслуживает лучшего, и я сделаю всё для её счастья, хоть и буду работать втрое больше. А Агафья пусть учится ценить родных. Не захотела подарить моей дочери немного радости — теперь пусть не ждёт от меня помощи. Больно осознавать, что былое доверие разрушено, но я уверена: поступила правильно, выбрав Любу.
