25 марта, суббота.
Сегодня я столкнулась с тем, что давно уже заполняло мои мысли, и записала всё в дневник, чтобы понять, где я сама и что мне стоит менять.
Олег, ну зачем ты втирал меня в эту аварию? сказал он, стоя в дверце моего новенького кроссовера, блеск которого я так долго мечтала увидеть в утреннем солнце. Это же просто помидоры, они не клюют.
Я глубоко вдохнула, гладя гладкую, ещё пахнущую только что сошедшей с конвейера рукоять руля. Три года я откладывала премию, отказывалась от дорогих отпусков, ходила в старом пальто, лишь бы собрать деньги на эту машину без кредита и без мужской помощи. Она была для меня символом свободы, лёгкой роскоши, почти молочного бежевого салона, в котором я чувствовала себя королевой. И уже через четыре дня после покупки я оказалась перед выбором: везти рассаду маминой мамы на дачу или сохранить чистоту своей мечты.
Олег, начала я, пытаясь держать голос ровным, посмотри на салон. Он бежевый, а эта рассадка земля, вода и пакеты изпод кефира, которые вечно протекают. Я не могу её везти.
Мы будем аккуратно! умолял муж. Мама всё упаковала, газеты подстелим, в багажник положим. Зачем вызывать грузовик ради десяти ящиков? Она обидится, ведь для неё эти помидоры как родные дети. С февраля она их поливает.
Я вышла из машины, чуть приоткрыв дверь, и не смогла сдержать лёгкое хлопанье. Солнечные лучи отражались в белом капоте.
Десять ящиков? переспросила я. На прошлой неделе ты говорил о «паре коробочек». Откуда десять?
Там ещё перцы, баклажаны, какието цветы, петунии… протянул Олег, будто в панике. У генератора в машине проблемы, ты же знаешь, она в сервисе. Сезон идёт, мама в панике, говорит, что рассадка растёт и высыхает. Если не отвезём сегодня, будет скандал на месяц.
Скандал будет, если я запачкаю свою новую машину, резко ответила я. Закажи такси, «СДЭК» или обычный универсал, я заплачу.
Ты не понимаешь, понизил голос Олег, глядя в окно второго этажа, где живёт его мать. Она не доверит рассаду таксисту, боится, что он её растрясёт. Ей нужны мы. С любовью, понимаешь?
Мой муж, хотя ему уже 38, выглядел передо мной как школьник, боящийся маминого гнева больше, чем любой ядерный конфликт.
Хорошо, согласилась я, чувствуя, как делаю выбор в пользу компромисса. Но только в багажнике, без горшков в салоне, и я проверю каждую коробку, чтобы дно было сухим. Понял?
Понял! Ты лучшая! воскликнул Олег, поцеловав меня в щеку и побежав к подъезду. Сейчас всё быстро загрузим!
Я осталась у машины, сердце колотилось. Я знала Тамару Ивановну уже семь лет; она была одновременно бурей с добрыми намерениями, могла накормить всех жирными пирожками, но также могла обидеться, если её не слушали, а её дача была её храмом.
Через десять минут дверь подъезда распахнулась. Олег появился, держась за огромный, разбухший от влаги картонный ящик изпод бананов, из которого торчали длинные, хилые стебли помидоров, завязанные тряпочками. Позади шла Тамара Ивановна с двумя пластиковыми ведрами, полными зелени.
Олежек, осторожнее, не наклоняй! командовала свекровь. Там «Бычье сердце», сортовые! Марго, привет! Открой багажник, руки у мужа заняты!
Я нажала кнопку на брелоке, и крышка багажника плавно поднялась.
Тамара Ивановна, здравствуйте. Что это? указала я на ящик. Дно мокрое.
Какое мокрое, выдумываете! отмахнулась она, ставя ведра на асфальт. Я полила утром, чтобы в дороге не засохло. Жара же сейчас какая!
Олег с натугой загрузил ящик. Я увидела, как темное пятно влаги начало расплываться по новому ворсистому коврику, который я купила специально, чтобы защищать салон.
Стоп! крикнула я. Олег, вынимай!
Что случилось? спросила Тамара Ивановна, замерев с горшком в руках.
Оно течёт! Я же просила сухое дно! Олег, там грязь! Земля с водой!
Ну, капля капнула, фыркнула свекровь. Это же земля, не мазут. Высохнет, стряхнёшь. Машина для перевозок, а не для убирать пятна. У нашего отца были «Жигули», в них возили и навоз, и картошку.
Тамара Ивановна, это не «Жигули», попыталась я сдержать себя. И я не стану возить навоз. Олег, вынеси ящик, нам нужна плёнка. У нас есть плёнка?
Какая плёнка? удивился Олег. Я думал, газеты…
Газеты промокнут за минуту! Нужно плотное полимерное покрытие!
У меня её нет, пробормотала свекровь, зажимая губы. Весь парник занял. Марша, не капризничай. Мы всё аккуратно поставим, ничего не протечёт.
В этот момент из подъезда вышла соседка, Валентина, с маленькой собачкой.
О, Тамара! На дачу собираетесь? прошептала она. А невестка твоя? Машину купила? Богатая…
Да, Валентина, собираемся, громко ответила Тамара Ивановна, будто всё должно было услышать. Машина новая, но смысла мало. Стоим как на базаре, боится невестка помидоры в багажник положить.
Я почувствовала, как кровь приливает к лицу. Это была типичная тактика: привлекать соседей, ставить меня в неловкое положение.
Олег, иди в магазин, в углу стройматериалы, купи рулон плотной плёнки, прошептала я сквозь зубы.
Зачем тратить деньги? возмутилась свекровь. У меня была старая шторка для ванной, сейчас принесу.
Пока Тамара Ивановна искала шторку, Олег нервно переминался.
Марго, потерпи. Сейчас всё застелим и уедем. По дороге сорок минут.
Олег, видишь, сколько ящиков? я кивнула в сторону подъезда, где уже стояла целая куча коробок, банок и свёртков. Это всё в багажник не влезет, даже если будем топтать ногами.
Ну часть в салон возьмём, на заднее сиденье поставим.
Нет. Я сказала нет. Салон бежевый, а ковёр бережный.
Тамара Ивановна вернулась с грязножёлтой шторкой для душа.
Вот, надёжная вещь! Давай, Олежек, стели.
Мы застелили багажник, начали погрузку. Ящики были разных форм, из мокрого картона. Я стояла, будто страж, проверяя каждый движок. В багажник влезло ровно пять ящиков, а остальные, плюс ведра, лопаты, огромный свёрток со старой тканью, оставались в подвальном коридоре.
Остальное в салон, сказала Тамара Ивановна, вытирая пот с лба. Олежек, открой заднюю дверь.
Тамара Ивановна, в салон нельзя, твёрдо ответила я, закрывая заднюю дверь.
Как нельзя? возмутилась она, упираясь руками в бедра. Куда мне это поставить? На голове? На ногах? Я три месяца эти перцы выращивала! Ты знаешь, сколько стоят семена?
Я предлагала вызвать грузовое такси, напомнила я. Всё в него влезет.
Ты с ума сошла! закричала свекровь. Такси! Они деньги дерут! А чужой человек не будет бережно обращаться с расса́дой. Он просто довезёт и бросит.
Мама, вмешался Олег. Марго действительно просила Салон светлый
И ты туда же?! обратилась к сыну свекровь. Подкаблучник! Как ты можешь не уважать мать? Я тебя растила, ночи не спала, а ты теперь жалуешься на место в машине? Да хрен с вашей машиной!
Она схватила один из ящиков, разрезанный коробкой изпод сока, и бросила его на землю. Дно коробки отвалилась, земля и корни рассады полетели на кроссовки Олега и на мои светлосерые брюки. Тишина висела, как гвоздь.
Я посмотрела на пятно, на свою одежду и на свекровь.
Ой вымолвила Тамара Ивановна. Ну вот, мать довели! Всё изза ваших нервов! Если бы сразу открыли, ничего бы не порвалось!
Всё, прошептала я почти без звука.
Я обошла машину, села за руль и завела двигатель.
Марго? растерянно спросил Олег, стоя в земле. Куда ты?
На мойку, ответила я, открыв окно. Вы вызывайте такси или грузовик, или даже вертолёт. Мне всё равно. Рассаду я не везу.
Ты бросишь нас здесь? С вещами? вопила свекровь. Как тебе совесть!
Олег, подожди! схватился он за ручку двери. Неужели нельзя убрать, я вымою
Убери руку, Олег, холодным голосом сказала я. Я предупреждала, предлагала оплатить доставку, а вы отказались. Решайте сами.
Я переключила передачу и плавно отъехала, оставив мужа и свекровь в дворе среди ящиков, ведёр и рассыпанной земли. В зеркале заднего вида я увидела, как Тамара Ивановна машет руками и кричит, а Олег опустил плечи.
Дорога к мойке была короткой, но в моих руках дрожали пальцы. Я вспомнила, как мама учила: «Худой мир лучше доброй ссоры». Сейчас же, глядя на пятно земли в своей мечте, я ощутила злость очищающую, как весенний ветер. Почему моё «нет» ничего не стоит? Почему мое вложение в эту машину обесценивается ради каприза? Такси решило бы всё, но я не стала ждать.
Мойщик, молодой парень, посмотрел на грязную машину и спросил:
Огородники?
Почти, вздохнула я.
Пока мы мылали, телефон разрывался от звонков: Олег, свекровь. Я отключила звук.
Вернувшись домой, я налив себе чай, сидела у окна. Олег отсутствовал уже четыре часа. Я представляла, как они в дворе собирают землю, вызывают такси, как Тамара Ивановна ругает сына за плохой выбор жены.
Олег вернулся поздно, весь в грязи и пахнущий землёй. Молчаливо подошёл к кухне, налил воды и глотком выпил.
Ну что, довольна? спросил он, не глядя. Мама плакала, давление поднялось, пришлось корвалол пить.
А такси вызвали? спокойно спросила я.
Вызвали «СДЭК», приехали через двадцать минут, всё погрузили, довезли нормально.
Видишь, ничего страшного. Машина чистая.
Марго, дело не в машине! ударил он стаканом по столу. Дело в отношениях! Ты показала маме, что железка дороже человека. Она сказала, что её ноги больше не зайдут в наш дом.
Это её выбор, Олег. Я сразу предложила такси, готова была заплатить. Но ей нужно было именно заставить меня везти грязь в бежевом салоне. Зачем? Чтобы доказать власть?
Она же пожилая, у неё свои причуды! Могла бы и уступить.
Я не хочу уступать там, где это вредит мне, ответила я, вставая. Уважаю твою маму, но требую уважения к себе и своим вещам. Если бы она просила отвезти её в поликлинику, я бы не задумывалась. А возить навоз, когда есть доставка, это глупо. Я не буду в этом участвовать.
Олег долго молчал, потом тяжело вздохнул.
Половина рассадки погибла, сказал он. Один ящик в багажнике перевёрнулся, я вытер, но, наверное, понадобится химчистка.
Я закрыла глаза.
Я же говорила
Говорила, согласился он. Давай позвоним ей завтра, извиниться формально, чтоб мир восстановить. Скоро день рождения, как поедем?
Я не буду извиняться, Олег. У меня нет причин. Я защищала свои границы. Если она хочет общаться я открыта. Но возить рассаду, старые диваны и мешки с картошкой в этой машине я не стану. И точка.
Следующие две недели прошли в холодном молчании. Свекровь демонстративно не звонила, жаловалась Олегу на «змею», которую он «приголубил». Я держалась, хотя было неприятно быть в роли врага номер один. Каждый раз, садясь в чистый, светлый салон, я понимала, что поступила правильно.
В субботу Олег собирался на дачу.
Поедешь? спросил он без надежды. Там клубника созрела. Мама вроде успокоилась, спрашивала, почему ты не едешь.
Я задумалась. Скрываться вечно глупо.
Поеду, но на своей машине. И если мне предложат вывезти мусор или привезти навоз, я развернусь и уеду.
Договорились, ухмыльнулся он. Никакого навоза.
На даче меня встретила тишина. Тамара Ивановна копошилась в грядках, увидев меня, отряхнула руки и попыталась выглядеть приветливо.
Здравствуйте, Тамара Ивановна.
Свекровь прищурилась, глядя на блестящий автомобиль, припаркованный у ворот.
А ВалькатаЯ вернулась домой, закрыла дверь, и в тишине ночи услышала, как наконец нашлась внутри меня мир, которого я так долго искала.
