— Сереж, — вошла в комнату Оля, пряча руки за спиной. Глаза её светились тайной радостью, губы дрожали от сдерживаемого смеха.
Сергей ухмыльнулся, ожидая сюрприза — может, подарок, может, новость.
— Ну что там? — подался он вперёд с дивана. — Показывай, не томи.
— Вот. — Она раскрыла ладонь. Сергей ещё не разглядел, что там, но улыбка уже потухла на его лице.
— Это что? — откинулся он назад, будто отшатнулся от чего-то неприятного.
— Посмотри же! — Оля сделала шаг ближе. — Я беременна! — выпалила она, не выдержав. Голос дрожал от счастья.
«Беременна», — пронеслось у Сергея в голове. Он смотрел на Олю, как на чужую.
Её улыбка медленно гасла, словно свет в зале перед началом спектакля. Она сжала в кулаке тест и опустила руку.
— Ты… не рад? — голос уже дрожал, но от слёз.
— Оль, мы же договаривались подождать, — сквозь зубы выдавил Сергей. — Таблетки перестала пить?
— Один раз забыла, а потом… — она опустилась рядом. Он отодвинулся, будто боялся заразиться.
— О чём ты думала? Распашонки, подгузники, бессонные ночи… Да ты сама ещё ребёнок! — Сергей вскочил, зашагал по комнате.
— Давай обсудим, не будем спешить…
— Аборт делать не буду. Он уже есть. Чувствую — мальчик. Будет похож на тебя, — прошептала Оля. Слёзы катились по щекам.
Сергей остолбенел. Она смотрела на него с такой решимостью…
— Оль, послушай… — он сел рядом, обнял.
(Про себя: «Криком не поможешь. Надо уговаривать мягко».)
Оля резко сбросила его руку, вскочила.
— Я. Не. Сделаю. Аборт. — каждое слово било, как молотком.
— Я не это имел в виду! Растерялся просто… Давай обнимемся. — Он притянул её к себе, усадил на колени.
— Дурочка ты моя… — гладил её по волосам. — Не плачь, малышу вредно.
— Правда рад? — всхлипнула она.
— Конечно, — ответил он легко, а сам думал: «Девять месяцев впереди… Всё ещё может измениться».
Прошло время. Сергей уже сомневался — может, тест ошибся? Но потом у Оли начался токсикоз. Она бледнела, худела, всё время лежала.
Раньше они гуляли, ходили в кино, в кафе. Теперь её не вытащить. Даже мясо есть перестала — воротило от запаха. Сергей скучал.
— Оль, у Валеры в субботу день рождения, — неуверенно сказал он.
— Иди один. Всё равно мне плохо, — буркнула она в стену.
Он обрадовался. На празднике пил, смеялся, вернулся поздно. Оля спала, отвернувшись.
Потом вырос живот. Она ворочалась ночами, мешала спать, стала плаксивой, отказывала в близости. Сергей злился.
— Когда женитесь? — спросила мать, когда он зашёл. — Распишитесь хотя бы. Имя сыну придумали?
— Димка. В честь её деда. Мам, какая свадьба с пузом?
— Предупреждала же…
— Хватит! — взорвался он.
По дороге зашёл в бар. Только уснул — Оля трясёт его:
— Сереж! Проснись!
— Чё? — протёр глаза.
— Схватки… — лицо её перекошено от боли.
«Скорую» не дозвониться. Вызывают такси. В роддоме акушерка хватает Олю:
— Входи, мамаша. Ты, папаша, домой. Звони потом. — и захлопывает дверь.
Через четыре часа — звонок: «Мальчик. 3 800». Сергей в шоке едет к матери.
— Поздравляю. Поехали, папа, закупаться.
Вечером отмечает с друзьями. Пьют, смеются.
— А это мы что празднуем? — знакомый голос за спиной. На плечо ложатся тёплые руки.
— Таня? — оборачивается.
— Красавица, осторожнее! У него сын родился. Садись с нами.
Утром просыпается в незнакомой комнате. Голова раскалывается.
— Эй, папаня, вставай, — Таня стоит рядом.
— Я у тебя?
— Привезла. К себе не поехала — не хотела видеть ваше «гнёздышко».
— Почему я голый?
— Не боишься? Ты Кате не изменил. Просто заснул. — она смеётся.
— Я… мне надо…
— Завтракать будешь?
Он одевается и уходит.
Через три дня забирает Олю с сыном из роддома. Малыш — красный, сморщенный, орет.
— Бери, папаша, — суёт акушерка.
Дома — кошмар. Ночью не спят. Ребёнок орёт, Оля сходит с ума. Сергей мечтает только выспаться.
Осень. После работы он не спешит домой. Сигналит машина — Таня.
— Садись. Семейное счастье достало?
— Не спим… — вздыхает он.
— Поехали ко мне. Выспишься.
Утром он впервые за долгое время бодр.
— Спасибо, Оль, — автоматически говорит, проглатывая бутерброд.
— Я Таня.
— А… прости. Мне бежать.
Через пару дней он снова у её двери.
— Ждала тебя. — В прихожей она торопливо раздевает его…
Просыпается среди ночи. Тишина. Таня дышит ровно.
— Можно пожить у тебя? — спрашивает утром.
— Живи.
По дороге на работу думает, как сказать Оле. Наговаривает в телефон: «Устал. Не могу так. Прости». Отправляет голосовое.
Однажды в пробке видит на детской площадке отца, подкидывающего малыша. Рядом женщина — похожа на Олю. Вспоминает сына…
— Тань, а ты детей не хочешь? — спрашивает.
Молчание.
— Хочу. Но не будет. В школе был аборт… — голос дрожит. — Все вы, мужики, эгоисты. Твоя Оля молодец — не поддалась. Ты её до сих пор любишь. Уходи.
— Прости…
Он выходит. Бежит. Покупает плюшевого мишку в киоске.
Дома Оля открывает. Похудела, волосы в пучке.
— Можно?
Молча проходит в комнату. На полу Димка строит башню из кубиков.Сергей взял сына на руки, подбросил вверх, и когда тот засмеялся тем же смехом, что когда-то был у Оли, он вдруг понял, что это — его семья, и больше ему ничего не нужно.
