Марина Иванова уже натянула ночную рубашку и заплетала косу, когда телефон резко разорвал тишину.
Володя! Володя, ты где?! — раздался из гостиной голос Владимира Степановича. — Иди скорее! Дело есть!
Агафья в белом платье застыла перед зеркалом. Не верила, что так случилось. Наряд сидел идеально — месяц
— Алевтина! Алевтина, где ты пропадаешь?! — голос Федора Семёновича рвался из гостиной, дрожа от нетерпения.
Десятого мая заглянул к тете Гале за отверткой, а попал прямиком на спектакль жизни. Ольга стояла в спальне
Он ушел — и стал ближе — Хватит меня учить! — голос Катерины звенел от злости, она вцепилась в подол платья.
Олег стоял у кухонного окна, разжевывая черствый хлеб с маслом и наблюдая за соседским двором.
— Не вздумай мне нравоучения разводить! — голос Снежаны прозвучал в гневке, она стояла, сцепив кулаки
Утро на Тверской гудело своим особым ритмом: стук каблуков по асфальту, рёв клаксонов в пробке, далёкий
Варвара стояла у кухонного окна, жуя черствый хлеб с маслом и глядя во двор. Утро было серое, дождливое