Папа, не уходи! Милый, не бросай нас! Папка, ничего мне больше не покупай и Лёше тоже. Только живи с нами! Не надо ни машинок, ни конфет. Никаких подарков не надо! Лишь бы ты был рядом! кричал шестилетний Глеб, вцепившись в ногу отца.
Их мама в этот момент рыдала в комнате. Силы подняться и выйти у неё не было.
А четырнадцатилетний Лёша стоял, сжав кулаки. Любовь к отцу боролась в нём с ненавистью.
Глеб малыш, он ещё ничего не понимает. А Лёша видел, как плохо матери. Как она ещё вчера, стоя на коленях, умоляла отца остаться. Хотя бы немного подождать. Пока Глеб подрастёт. Но уговоры не помогли.
Прекрати! Вставай! Не унижайся, слышишь! Ты ему не нужна. И я не нужен, никто из нас. Так пусть катится! Лёша подбежал и стал отрывать младшего брата от папы.
Сынок, зачем ты так Я буду приходить, помогать вам. Просто жить теперь буду в другом месте. Но я люблю вас не меньше. Мы просто так решили, начал отец.
Кто решил? Ты решил! Думаешь, я ничего не слышал? Мама же просила тебя не уходить. Здесь она и мы! Мы семья. А ты уходишь! К какой-то тётке! Она тебе дороже нас, да? Лёша изо всех сил старался не заплакать.
Семейные игры
Если бы отец обнял его, поставил сумки на место и сказал, что это глупая ошибка Он бы кинулся ему на шею. И всё забыл. И простил, конечно.
Потому что это папа.
Который учил чинить машину, брал с собой на рыбалку, играл в футбол, читал книги перед сном. Как он может уйти и вычеркнуть всё из своей жизни? Их? За что?
Глеб надрывался от крика. Мать рыдала. Отец окинул всех взглядом и ушёл, опустив голову.
И долго ещё неслось ему вдогонку: «Папа! Не уходи!».
С тех пор жизнь стала другой.
Алексей возненавидел отца. Не хотел с ним видеться, швырял обратно подарки, которые тот приносил.
Глеб ждал. То под дверью сидел. То на балкон стоял и смотрел вдаль.
Отец просил отпустить детей погулять. Мать не разрешала.
Хотя Лёша и сам не хотел. Глеб рвался к отцу, но ему говорили: «Папа не хочет тебя видеть».
Их мать и от алиментов отказалась бы с гордостью, но жить на что-то надо было.
Влюбился ваш папка. Вот как бывает! В другом месте слаще! Дети ему не нужны. Там теперь другие пойдут! любила говорить она.
Лёша мрачно слушал. Глеб плакал.
Через год отец вернулся. Точнее, хотел это сделать. Глеба дома не было. Только Лёша и мать. Отец просил прощения, говорил, что ошибся. Понял. Не может без них. Нет жизни без детей.
Но мать не приняла обратно. Это были минуты её мести. И Лёша не принял. Обида была жива. И места прощению там не было.
А Глеба не спросили. Он был ещё слишком мал.
Прошли годы. Лёша ушёл в торговлю. Глеб стал врачом. Старший брат уже обзавёлся семьёй. Младший до последнего ухаживал за матерью, но вскоре её не стало.
Вскоре и Глеб решил жениться на подруге детства Кате.
Перед этим у брата были дела в другом городе. Предложил съездить вместе. Развеяться. Вместо машины выбрали поезд. Пили чай, разговаривали под стук колёс.
Они не ссорились, жили дружно, хоть и виделись редко. Но были слишком разными по характеру. Жёсткий, нетерпимый к возражениям Алексей слышал только себя.
Брата он называл «мистер милосердие» в шутку. И советовал доброту отбросить нынче не в моде.
Закончив дела, гуляли по незнакомому, но красивому городу, любовались. А потом направились на вокзал.
Прямо у входа Алексей едва не споткнулся о мужчину. Брезгливо посмотрел, пробормотав, что нечего сидеть, где не положено. Тот устроился на картонке. Грязный, с бородой, без ног. И вдруг поднял глаза.
Глеб уже прошёл вперёд, как вдруг услышал смех брата. Остановился.
Алексей хохотал, показывая на бомжа пальцем. Глеб быстро подошёл, схватил брата за рукав, потянул за собой.
Прекрати! Некрасиво. Мало ли что с ним случилось. Почему он в таком положении? Не нам судить! прошептал.
Что? Не нам судить, братик? Именно нам. Не узнаёшь? Да, ты был мелкий ещё. А я узнал. Сразу. Глаза у нашего отца особенные, нам такие достались. Зелёные. Мама всегда говорила, что влюбилась в него за глаза. Напрасно, выходит. Что сидишь, сволочь? Интересно? Мы твои дети, папка. Не ждал? Узнаёшь? Вот и встретились. И я не думал, что увижу тебя ещё когда-нибудь. Но, видимо, справедливость есть. Вот ты теперь какой. Это тебе за мамины слёзы. За наши. За всё, что ты натворил! злобно кричал Алексей.
Глеб не мог вымолвить ни слова от потрясения. А мужчина на земле молча плакал. Только пробормотал: «Какие вы красивые».
Не похожи на тебя! Однозначно. Как жаль, что ты наш отец! Мне стыдно и противно! Сгниёшь здесь, на улице. Вот твоё наказание. Плачь теперь. И смотри. Нормальной жизни тебе не хотелось? С семьёй. За любовью побежал. Где твоя любовь, папка? Может, тут какую-то бомжиху завёл? Отброс, продолжал Алексей.
Хватит! Прекрати! Прекрати сейчас, или я за себя не отвечаю! крикнул Глеб.
Брат хотел резко ответить. Но тут же ахнул от изумления.
Глеб встал на колени. Протянул руку. Коснулся грязной щеки, погладил. И сказал:
Привет, пап.
Отец схватил его руку, прижал к себе. И зарыдал, опустив голову.
Кого он видел в этот момент? Может, белоку
