— Да как ты посмела, Лизонька?! Как могла мое подвенечное платье примерять?! — голос Татьяны Ивановны дрожал от гнева, она вцепилась в дверной костяк побелевшими пальцами.
Лиза обернулась, не успев застегнуть платье до конца. Белоснежный атлас облегал ее стройный стан, подчеркивал талию и струился мягкими складками до самого пола.
— Татьяна Ивановна, я просто… хотела посмотреть, как оно на мне сидит… — залепетала девушка, покраснев до самых ушей. — Дима разрешил…
— Дима разрешил?! — свекровь шагнула вперед, сжав кулаки. — Мой сын не вправе распоряжаться моими вещами! Это для меня святыня! Ты понимаешь? Святыня!
Лиза торопливо потянула за молнию, но та застряла. Чем сильнее дергала, тем крепче заедало.
— Татьяна Ивановна, помогите, пожалуйста… не получается снять…
— Не смей рвать! — вскрикнула женщина. — Если испортишь — в жизни не прощу! Стой смирно!
Ее пальцы дрожали, освобождая молнию. Лиза чувствовала, как от этой худощавой женщины с тугой косой исходит напряжение.
— Ты хоть понимаешь, что это? — шептала Татьяна Ивановна, аккуратно стягивая платье. — Не просто тряпка! В нем я венчалась с отцом Димы… царствие ему небесное…
Лиза молча натягивала свой простой свитерок. В зеркале видела, как свекровь бережно расправляет каждую складочку, проверяет, не помялось ли.
— Простите… — прошептала она. — Не хотела вас расстроить. Просто свадьба скоро, а денег на платье нет…
Татьяна Ивановна резко повернулась.
— А кто заставляет замуж идти, если денег нет? Думала, мой сын тебя содержать будет? Он сам еще мальчишка!
— Мы любим друг друга, — чуть слышно ответила Лиза.
— Любовь! — фыркнула свекровь. — Любовью квартиру не снимешь и детей не прокормишь! Я тоже так думала, а потом всю жизнь в бедности прожила!
В коридоре послышались шаги. Вошел Дима — высокий, светловолосый, сразу почувствовал напряжение.
— Что случилось? Мам, ты чего такая красная?
— Спроси лучше у своей невесты, что она тут учудила! — Татьяна Ивановна резко повесила платье в шкаф и хлопнула дверцей.
Дима посмотрел на Лизу, потом на мать.
— Лиз, ты платье мерила?
— Я же говорила тебе, что хочу посмотреть… Ты сказал, что мама не против…
— Думал, ее дома не будет, — растерялся парень.
— Вот как! — свекровь всплеснула руками. — Значит, за моей спиной сговорились! В моем же доме!
— Мам, ну что ты заводишься? Платье же просто висит, никому не нужно!
Тишина повисла в комнате. Татьяна Ивановна медленно повернулась к сыну, и Лиза увидела в ее глазах глубокую, старую боль.
— Никому не нужно? — еле слышно прошептала она. — Понятно. Значит, и я не нужна, и все, что мне дорого…
— Мам, я не то хотел сказать…
— Живите как знаете, — выпрямилась свекровь. — Но мое платье трогать не смейте. Копите на свое.
Она вышла, хлопнув дверью.
— Ну все, — вздохнул Дима. — Теперь месяц со мной разговаривать не будет.
— Дим, почему она так? Я же ничего плохого…
Он сел на кровать, провел руками по лицу.
— Это долгая история. После смерти отца мама стала другой. Раньше веселая была. А теперь… все его вещи хранит как святыню. А платье… иногда достает, гладит, разговаривает с ним…
— Разговаривает?
— Да. Думает, я не слышу. А я в детстве подслушал — рассказывала, как по отцу скучает… Жутковато, но я ее понимаю.
Лиза присела рядом.
— Может, мне с ней поговорить? Объяснить…
— Попробуй. Только осторожно.
На кухне Татьяна Ивановна яростно рубила капусту.
— Татьяна Ивановна, можно войти?
— Входи, коли пришла, — не поднимая головы, ответила свекровь.
Лиза робко подошла.
— Я хочу извиниться. Не хотела вас расстроить. Просто… у меня мамы нет, тетя меня растила, денег у нее мало… вот я и подумала…
— Подумала даром заполучить, — буркнула Татьяна Ивановна.
— Нет! — вспыхнула Лиза. — Я подумала… может, вы мне как дочери…
Свекровь резко подняла глаза.
— Как дочери? Дочерью еще стать надо!
— Как мне стать? — тихо спросила Лиза. — Скажите, и я постараюсь…
Татьяна Ивановна отложила нож, вытерла руки.
— Садись. Расскажу тебе про это платье.
Лиза села.
— Мне было девятнадцать, когда я вышла за отца Димы. Красивый был, статный… Платье мы с мамой три месяца шили. Каждую ночь сидели, бусины пришивали. Мама говорила: «Таня, этот день у тебя один раз в жизни будет».
Голос ее смягчился, глаза потеплели.
— И правда один. Михаил — так звали моего мужа — на руках меня в дом внес в этом платье. Говорил, красивее невесты не видел… Потом жизнь пошла — дети, работа, быт…
— И больше не надевали?
— Надевала. Каждый год на годовщину. Михаил смеялся: «Ну ты даешь, Тань!» А мне хотелось снова невестой почувствовать себя… В последний раз надела за неделю до его смерти. Он так смотрел… будто прощался…
Она замолчала, глядя в окно.
— Теперь понимаешь?
— Понимаю, — кивнула Лиза. — Простите…
— Ладно, — махнула рукой Татьяна Ивановна. — Молодые еще. Откуда вам знать…
— А можно… ваши свадебные фото посмотреть? — робко спросила Лиза.
— Зачем тебе?
— Интересно. Дима на папу похож?
Свекровь достала альбом.
— Садись поближе.
На пожелтевших фото молодая Татьяна Ивановна сияла в белом, рядом высокий темноволосый мужчина.
— Красивая пара, — искренне сказала Лиза.
— Красивая, — кивнула свекровь. — А вот это у загса…
— Татьяна Ивановна, а если… мы вместе сошьем мне платье? Вы же умеете…
Та женщина задумалась.
— Времени мало… И ткань дорогая— Ладно, — вздохнула Татьяна Ивановна, — попробуем, только смотри — если нитки криво лягут, распарывать будем до рассвета.
