В тихом городке под Тверью, где узкие улочки хранят тепло домашних очагов, моя жизнь в 54 года омрачена тревогой за сына. Меня зовут Галина Сергеевна, и недавно мой сын Дмитрий привёл познакомить меня со своей девушкой — моей будущей невесткой. Весь вечер я наблюдала за ней, задавала вопросы, и мои выводы печальны. Чувство подсказывает, что эта девушка, Анастасия, не пара моему Диме. Как уберечь сына, не испортив наши отношения?
Мой мальчик — моя гордость.
Дима — моя единственная радость. Я растила его одна после развода, отдавая все силы. Он вырос умным, добрым, трудолюбивым — работает инженером, снимает квартиру, мечтает о семье. В 28 лет он впервые всерьёз влюбился. «Мама, Настя — необыкновенная, тебе понравится», — говорил он с улыбкой. Я ждала встречи с открытым сердцем, но что-то пошло не так.
Анастасия пришла к нам на ужин. Я накрыла стол — щи, пельмени, пирог с яблоками, всё, что любит Дима. Хотела, чтобы вечер прошёл душевно. Но с первых минут почувствовала напряжение. Настя, высокая, с ярким макияжем и модным нарядом, держалась уверенно, но её поведение насторожило. Она едва поздоровалась, села, будто у себя дома, и начала рассказывать о себе, не интересуясь мной.
Вечер, который многое раскрыл.
Я внимательно её изучала. Спрашивала: где работает, какие у неё родители, о чём мечтает. Настя — дизайнер интерьеров, 26 лет, живёт одна, родом из соседнего района. На словах всё хорошо, но ответы её были пустыми. Она хвасталась проектами, путешествиями, но ни слова о семье, о важном. Когда я спросила, хочет ли она детей, она рассмеялась: «Ой, рано ещё, хочется пожить для себя». Дима улыбнулся, а у меня сердце защемило. Сын мечтает о семье, а она — о свободе.
Её поведение за столом усилило мои сомнения. Она едва притронулась к щам, ковыряла пельмени, а пирог не стала пробовать: «Я на диете». Мне не нужна была похвала, но её равнодушие к моим стараниям обидело. Она постоянно отвлекалась на телефон, а когда Дима пытался поддержать разговор, отвечала нехотя, словно ей неинтересно. Сын смотрел на неё с обожанием, но в её глазах не было ответного тепла. Она казалась холодной, самовлюблённой, не готовой к серьёзным отношениям.
Тревожные мысли.
После ужина я не могла уснуть. Настя не похожа на ту, кто будет заботиться о Диме. Он ценит уют, традиции, а она — вся в карьере, в соцсетях, в «жизни для себя». Боюсь, она его ранит. Подруги разделились во мнениях: кто-то говорит, что я преувеличиваю, другие — что интуиция меня не обманывает. Но я знаю сына. Ему нужна женщина, которая будет ему опорой, а не увлечёт в круговорот вечных тусовок и амбиций.
Вспоминала, как Дима рассказывал о ней. Говорил, что она вдохновляет его, что с ней он чувствует себя другим. Но я вижу иное: он подстраивается под неё, реже звонит, меняется. Она уже влияет на него, и это пугает. Что будет, если они создадут семью? Уведёт ли она его от родных, от всего, что ему дорого? Или, хуже, он потеряет себя, оставаясь рядом с ней?
Долг матери.
Не хочу, чтобы Дима повторил мои ошибки. Мой брак распался, потому что я выбрала не того человека. Не могу молча смотреть, как сын связывает жизнь с той, кто, кажется, не ценит его. Но как сказать об этом? Попробовала намекнуть: «Дима, Настя симпатичная, но, может, она не твой человек?» Он нахмурился: «Мама, ты её не понимаешь, дай ей время». Его защита ранила. Неужели он не видит того, что вижу я?
Боюсь, если настою на своём — потеряю его. Но разве могу молчать, видя опасность? Думаю поговорить с Настей наедине, чтобы понять её намерения. Или мягко объяснить сыну свои тревоги. Но что, если он выберет её, а не меня? Эта мысль режет сердце.
Что важнее — молчание или любовь?
Эта история — крик материнской души. Анастасия, может, и хорошая девушка, но не для моего Димы. Не хочу быть свекровью, которая лезет не в своё дело, но не могу молчать, видя его возможную боль. В 54 года я хочу видеть его счастливым — с той, кто будет любить его так же сильно, как люблю я. Пусть мои слова окажутся ошибкой, но я скажу их ради его будущего.
Я — Галина Сергеевна, и буду бороться за счастье сына, даже если он сейчас этого не понимает. Пусть жизнь рассудит нас, но сердце матери редко ошибается.
