«Вот почему мой сын сказал, что я не приглашена на его свадьбу»: Он попытался смягчить удар, пообещав, что на следующий день они заедут с женой в гости и привезут торт.
Когда Серёже было всего шесть, его отец будто испарился. Однажды утром — тишина, пустота, захлопнувшаяся дверь. Я осталась одна с ребёнком и этой гнетущей тишиной, которая заменила семейный уют. Ни родни, ни помощи — только я, ставшая для него и матерью, и отцом, и единственной опорой. Вкалывала на двух работах, брала ночные смены, болела на ногах — лишь бы мой мальчик ни в чём не нуждался. Чтобы не чувствовал себя обделённым среди детей из полных семей.
Я забыла о себе. Даже мысли не было устроить личную жизнь. Были мужчины, конечно. Некоторые предлагали съехаться. Но я не могла. Боялась, что Серёжа почувствует себя лишним, что кто-то займёт его место в моём сердце. Моей любви хватало только на него — все силы, все мысли, вся душа. Жила его улыбками, его победами, его будущим.
Он вырос — умный, красивый, с добрым сердцем. Поступил в МГУ, окончил с красным дипломом. Нашёл хорошую работу, стал настоящим мужчиной. А потом в его жизни появилась Алина. Рассказал о ней, когда они уже полгода встречались. Девушка казалась воспитанной, скромной. Но холодноватой. Чересчур.
Через пару недель Серёжа объявил: они женятся. Я ликовала. Уже примеривала в мыслях наряд, представляла, как обниму его перед дверьми ЗАГСа, как буду смахивать слёзы, слушая первый тост. Ведь свадьба сына — это праздник и для матери, разве нет?
Но детали он сообщал неохотно. Я спрашивала: когда? где? что мне надеть? И однажды он вздохнул и выдавил:
— Мам, свадьбы не будет. Просто распишемся. Без гостей, без банкета. Так хочет Алина.
Сначала я не поняла. Как это — без свадьбы? Без меня? Он объяснил: Алина не хочет тратить деньги, они копят на квартиру. Если звать гостей, придётся приглашать её родню, а это уже толпа. Если всех — дорого. Если только меня — неудобно. Вот и решили обойтись без всего.
А потом он произнёс слова, которые раскроили мне душу:
— Мам, тебя не будет. Если ты придёшь, начнутся вопросы. Мы не хотим обид со стороны её семьи. Пожалуйста, останься дома.
Я молчала. Внутри всё оборвалось. Как так? Это же мой сын. Я носила его под сердцем, растила, отдавала ему последнее. А в самый важный день его жизни мне там не место?
Предложила помочь с деньгами — пусть даже скромный стол, но чтобы быть рядом. Они отказались. Решение уже принято.
— На следующий день заедем, торт привезём, — тихо добавил Серёжа. — По-простому, по-домашнему.
А я стояла и думала: это теперь по-домашнему? Отрезать мать, как лишнюю ветвь? Где благодарность за все бессонные ночи, за отказ от своей жизни, за каждый рубль, отложенный на его будущее?
Я не виню его. Он не жестокий. Просто выбрал покой. Решил не идти против жены, не ругаться с новой роднёй. А старая — та, что дала ему жизнь, — подождёт.
Сердце ноет.
И нет, я не знаю, как встречать их с этим тортом. Не знаю, как улыбаться — искренне или через силу. Потому что внутри — слёзы, боль и пустое место за несуществующим свадебным столом. Где должна была сидеть я. Мать.
