**Не как в кино, но близко**
Я всегда любила мелодрамы и тайком надеялась, что моя жизнь хоть немного напомнит эти красивые истории с хэппи-эндами. Но мечты так и остались мечтами, а я жила серой, однообразной жизнью в глухой деревеньке где-то под Вологдой.
За Сережу я вышла замуж, думая, что это навсегда. Но он, ветреный и непостоянный, не изменился с юности. Привел меня в свой обветшалый дом, а через три года холодно заявил:
— Уезжаю в Питер. Живи как знаешь. Мне здесь душно — свободы хочется.
— Сережа, ты о чем? У нас же все хорошо… — прошептала я, не понимая, что происходит.
— У тебя хорошо. А у меня — нет.
С этими словами он ушел, прихватив паспорт и потрепанный рюкзак. Деревня тут же загудела пересудами:
— Серега Лидку бросил, в город смылся. Наверняка там баба другая завелась.
Я молчала. Не плакала, не жаловалась, просто жила в его доме. Идти мне было некуда — у родителей ютилась сестра с мужем и детьми, места не было. А своих детей у меня так и не появилось.
— Видно, Бог решил, что Сережа — не отец, вот и не дал мне ребенка, — думала я, глядя на соседских малышей.
По вечерам, закончив дела, я включала телевизор и погружалась в сериалы. Следила за чужими страстями, чужими драмами, а потом ворочалась в постели без сна.
Утро начиналось с хлопот: покормить поросенка, кур, теленка Ваську, привязать его у огорода — в стадо не пускала, боялась, что заблудится.
— Лида! — крикнула соседка. — Твой Васька сорвался, по улице носится!
— Где?! — выскочила я за калитку. Теленок бодал забор, цепляя новенькие рожки.
— Васька, ну иди же! — злилась я, протягивая хлеб. Но упрямец только крутил головой. — Чтоб тебя! — вырвалось у меня. Васька рванул в сторону, распугав гусей.
Не знаю, сколько бы я за ним гонялась, если бы не дядя Коля. Он ловко поймал веревку, притянул теленка к забору и крепко привязал. Я смотрела на его сильные руки, на мускулы, проступавшие под потертой рубахой. И вдруг подумала: как было бы хорошо, если бы эти руки обняли меня…
Но тут же отогнала глупые мысли:
— Чего это мне взбрело в голову? Словно девчонка несмышленая…
Дядя Коля — наш односельчанин, вечный шутник, рыжий и добродушный. Жил с тетей Надей, крепкой хозяйкой. Мне он не нужен.
— Никогда раньше таких глупостей не думала, — укорила я себя, отводя взгляд.
С Сережей я развелась сразу, как он сбежал. Были ухажеры, даже сватались, но никто не цеплял. Жила одна, недолюбленная.
А дядя Коля вытирал руки о траву, и я вдруг предложила:
— Заходи во двор, руки помоешь.
Он молча последовал за мной. Я чувствовала его взгляд у себя в спине.
Заметила, что смотрит он на меня как-то иначе, и удивилась: что с ним?
Он вымыл руки, вытер их полотенцем, еще раз глянул на меня — долгим, многозначительным взглядом — и ушел.
С того дня между нами будто ниточка натянулась. Когда он проходил мимо, я краснела. Стал ходить через мой двор, хотя раньше дорогу не сокращал. А я начала вставать пораньше, полоть грядки на утренней зорьке — так я себе объясняла. Но знала: жду встречи с ним. Наши взгляды пересекались, а в его глазах горело что-то настоящее, почти обожание.
Я гнала эти мысли, боялась тети Нади:
— Увидит — всем расскажет, ославит на всю деревню.
Но он все ходил, смотрел так, что аж жарко становилось. А я отвечала теплым взглядом и легкой улыбкой. Казалось, наша история — как в сериале: без конца, без ясного финала.
Однажды я подметала двор, как вдруг:
— Здорово, Лидуха, — раздался знакомый голос.
Я обернулась. Сережа. Та же наглая усмешка, прищур голубых глаз, щетина.
— Вернулся. Пустишь?
— Что, в городе не сложилось?
Сердце не дрогнуло. Любви не было — или давно выгорела. Дверь в душе захлопнулась в тот день, когда он уехал за «лучшей жизнью», бросив меня.
Сережа вернулся в свой дом. Мне идти некуда — пришлось впустить. Ночью я закрыла дверь в свою комнату, пододвинула шкаф. Он устроился в другой половине. Дома почти не появлялся, пропадал с дружками.
Дядя Коля ходил хмурый. Но однажды увидел, как я лезу через окно, и будто ожил:
— Значит, не приняла его обратно.
Утром, вылезая, я нащупала ступеньку. Под окном лежали две сколоченные дощечки.
— Кто это сделал? — удивилась я. — Уж не Сережа ли, ему не до этого.
Оказалось, дядя Коля ночью смастерил опору, чтобы мне было удобнее. С тетей Надей он не расписывался, но жили они вместе много лет. Детей не было, но он заботился о ее дочке от первого брака. Тетя Надя сама к нему пришла после гулянки да так и осталась.
Шла зима. У Сережи кончились деньги, в деревне угощать его никто не спешил, и он снова свалил в город. Я вздохнула свободнее. А у дяди Коли случилось горе: тетя Надя заболела. Крепкая, здоровая, она угасла за несколько месяцев. Мать забрала внучку, а Надю увезли в больницу. Она не вернулась.
Хоронили ее всем селом. Бабки на поминках вспоминали:
— Суровая была, но душа добрая. Ни с кем не ссорилась.
Дядя Коля остался один. По утрам я видела, как он чистит снег у моего дома, поглядывая на окна.
Весной я вернулась с работы и замерла: дверь распахнута. На кухне сидела дородная женщина, хлебала чай из моей кружки с моим же вареньем.
— Не ждала? — усмехнулся Сережа. — Мы с Людкой приехали. Жить тут будем. Дом-то мой. — Он мстил за мой отказ. — Это моя невеста. Собирай манатки и вали, если не хочешь на наше счастье глазеть.
Людка заржала. Я решиЯ стояла на пороге, готовая уйти, но вдруг дядя Коля шагнул вперед, взял меня за руку и твердо сказал: «Остаешься со мной», и в тот момент я поняла, что наконец нашла свой дом.
