Мам, а зачем ты всё время так? голос Златы звучал, будто готов был оборваться. Каждый раз одно и то же!
Златочка, я просто хочу помочь! в трубке вспотела мать. Андрей такой хороший человек, зачем ты его расстраиваешь?
Я его не расстраиваю! Я лишь попросила не оставлять грязные носки на полу! Это же элементарно!
Ох, девочка моя, ты слишком придираешься! Мужчины такие, к этому надо привыкнуть! Мой отец тоже
Мам, не про деда! Я не хочу слышать, что женщина должна всё терпеть! Должна, должна! А мужчина что должен?!
Злата прижала телефон к уху, ходила по квартире по кругу. Андрей уехал в командировку утром, и она надеялась провести день спокойно, но мать, как обычно, нашла повод позвонить и поучить её.
Мужчина должен зарабатывать, а женщина вести дом, назидательно произнесла мать. Я всю жизнь за твоим отцом убирала, и живы-здоровы.
Мам, я тоже работаю! Полный день! И зарабатываю не меньше Андрея! Почему я должна ещё и за ним, как за ребёнком, всё убирать?!
Потому что ты жена. Такая у нас роль. Златочка, не злись на старуху. Я же добра тебе желаю.
Злата выдохнула, сжала переносицу пальцами.
Знаю, мам. Просто устала. Очень устала.
Отдохни тогда. Уборку отложи, приляг.
Не могу. Бардак такой, что глаза болят.
Позвонив, они попрощались, и Злата бросила телефон на диван. Оглядев комнату, увидела, что квартира действительно требует уборки. Андрей перед отъездом создал настоящий хаос вещи валялись повсюду, на кухне гора немытой посуды, в ванной его бритвенные принадлежности разбросаны по раковине.
Злата закатала рукава, взяла тряпку. С кухни начала мыть тарелки, чашки, сковородки, затем вытерла столы, пропылесосила ковер. К вечеру добралась до спальни.
Кровать не заправлена, постель смята, подушки на полу. Злата стаскивала простыни, чтобы отправить в стирку. Андрей всегда спал беспокойно, ворочался, скидывал одеяло она уже к этому привыкла.
Тянув простыню, та за чтото зацепилась. Злата присела на корточки, заглянула под кровать. Там, в пыльном углу, стояла коробка обычная картонная, когдато изпод обуви, заклеенная скотчем.
Она отряхнула её от пыли. Коробка была тяжёлой, внутри шуршало. На крышке не было надписей.
Что это? пробормотала она сама себе.
Злата не помнила такую коробку, никогда её не видела, Андрей о ней не говорил. Любопытство взяло верх.
Скользнув скотч, она открыла крышку. Внутри лежали женские вещи: бледнорозовая блузка с кружевным воротником, шелковый голубой шарфик с узором, тёмнокоричневые кожаные перчатки, записная книжка в кожаном переплёте, старинный флакон духов с потёртой этикеткой.
Блузка была явно не её размера Злата носит 44, а эта была 4648, с рюшами и оборками, совсем не её стиль. Флакон духов выдал тяжёлый, сладкий восточный аромат, чужой для неё, ведь она предпочитает лёгкие цветочные запахи.
Записная книжка открылась на первой странице. Пишущим почерком, явно женским, было написано: «Дневник Марины». Злата листала страницу за страницей. Записи были короткими, датированными. Последняя 15 марта, то есть восемь месяцев назад.
«Сегодня он снова не позвонил. Обещал, но не позвонил. Я жду, а он молчит. Больно», гласило первое.
Дальше: «Встретились в кафе. Он говорил о будущем, что всё изменится. Я верю ему. Хочу верить». Затем: «Он подарил мне этот шарфик. Сказал, что голубой мне идёт. Я счастлива».
Злата захлопнула блокнот, уронила его обратно в коробку, руки дрожали. В голове крутилось: Андрей, её Андрей, имела он другую женщину Марину.
Она набрала номер мужа. Длинные гудки, Андрей не отвечал. После пятого звонка он поднял трубку, сонный и раздражённый.
Алло? Злата, что случилось? сказал он.
Кто такая Марина?! выкрикнула она.
Тишина. Долгая, тягучая.
Что? переспросил Андрей.
Марина! Кто она? Я нашла коробку под кроватью! С её вещами! С дневником!
После паузы тяжёлый вздох.
Злата, сейчас не могу говорить, сказал он тихо. Вернусь завтра, обсудим.
Нет! Сейчас! Объясни сейчас!
Не по телефону. Завтра, повесил он.
Злата смотрела на экран, не веря. Он просто бросил звонок. Позвонила снова номер недоступен, телефон выключен.
Она упала на кровать, зажала лицо руками, слёзы рекой струились. Всё это время Андрей встречался с Мариной, дарил ей подарки, ходил в кафе, обещал будущее.
Слёзы кончились, она встала, умылась холодной водой, посмотрела в зеркало: бледное лицо, отёкшие глаза, растрёпанные волосы. Печальное зрелище.
Вернувшись в спальню, снова взяла коробку, перебрала вещи. Всё было изношено, блузка выцвела на плечах, перчатки стерты. Дневник открыл снова, прочитала записи подряд. Первая запись от трёх лет назад:
«Встретила его в парке. Разговорились о книгах. Он умный, начитанный. Мне понравился».
Три года назад, когда они уже были пять лет в браке, значит, он изменял почти всё совместное время.
Записи были наивными, полными надежд, но в конце становились грустными: «Он всё реже звонит, говорит, что занят, устал, проблемы на работе. Я понимаю, но мне больно». Последняя о том, что он не позвонил.
Злата закрыла дневник, села на пол, прижалась к кровати, не зная, что дальше: развод, скандал, прощение? Ночь прошла без сна, утром голова бурила от боли.
Андрей вернулся в обед, открыл дверь, бросил сумку в коридор. Злата сидела на кухне, пила кофе, коробка стояла на столе.
Привет, сказал он тихо.
Ты прочитал? кивнул он на дневник.
Прочитал.
Всё?
Всё.
Он провёл рукой по лицу, вздохнул.
Злата, это не то, о чём ты думаешь.
Что я думаю? Что ты изменял мне три года? Встречался с Мариной, обещал ей будущее, а жил со мной?
Нет, покачал он головой. Это не была измена.
Тогда что?! её голос поднялся. Дружба? Случайное знакомство?
Марина моя первая жена, выдохнул он.
Злата замерла. Чашка с кофе упала, разлившись.
Что? прошептала она.
Мы поженились, когда мне было двадцать один, она была девятнадцать. Год прожили вместе, потом развелись.
Ты никогда не говорил, что был женат! воскликнула она. Я спрашивала, ты отрицал!
Потому что это было больно, понизил голос он. Она заболела раком. Мы развелись, потому что она не хотела, чтобы я тратил на неё жизнь. Сказала, что я должен найти счастье, а она будет лечиться одна.
Он продолжал: Я клялся быть рядом, но она настояла на разводе. Я ушёл, а она осталась.
И что потом? спросила Злата.
Я пытался жить дальше, встречал девушек, но ничего не было. Через несколько лет встретил тебя, влюбился, женился, думал, что забуду.
Но не забыл, тихо сказала она.
Не забыл, кивнул он. Три года назад Марина связалась со мной, сказала, что хочет увидеться. Я приехал. Болезнь отступила, она поправилась, но выглядела уставшей.
Мы начали встречаться, просто разговаривали, пили кофе, гуляли. Я молчал о тебе, боялся ранить её.
Поэтому в её дневнике записано, что ждёт от тебя будущего, горько усмехнулась Злата. Она думала, что вы снова будете вместе.
Да, согласился Андрей. Я не был с ней физически, но эмоционально был. Любил её.
Любил? её глаза наполнились слезами. Ты любил её, а меня называл женой?
Люблю и тебя, но подругому, сказал он, пытаясь протянуть руку. Она отдернула её.
Что с ней сейчас? Почему записи оборвались? спросила она.
Она умерла восемь месяцев назад, болезнь вернулась, врачи ничего не смогли сделать, всё случилось быстро, ответил он.
Злата закрыла лицо руками, пытаясь понять, как он мог вести двойную жизнь, спасая умирающую жену и одновременно жить с ней.
Почему ты мне не сказал? спросила сквозь слёзы. Почему молчал?
Боялся, что ты уйдёшь, что меня отвергнут, признался он. Я знал, что поступаю неправильно, но не мог бросить её одну.
Значит, ты выбрал обман, сказала она, вставая. Играть в двойную игру.
Я не играл! Я хотел спасти хоть чтото! воскликнул он. Марина была обречена, я знал, что у неё максимум год! Я хотел, чтобы она не умерла в одиночестве!
За мой счёт?! крикнула она. Ты дал ей надежду, а мне ложь! Три года врал, говорила, что в командировке, а был с ней!
Не был! Встречался раз в неделю, пару часов! возразил он. Но думал о ней! Любил её, а ко мне приходил как к запасному варианту!
Ты не запасной вариант! он схватил её за плечи. Ты моя жена! Я выбрал тебя! Марина прошлое!
Прошлое, которое ты прятал в коробке под кроватью! вырвалась она. Прошлое, которое ты не смог отпустить!
Они стояли, тяжело дыша, глядя друг в друга.
Я виноват, наконец сказал Андрей. Должен был рассказать сразу, быть честным. Я испугался, и теперь потерял твоё доверие. Прости меня, если сможешь.
Злата медленно подошла к столу, взяла коробку.
Зачем ты хранил это? спросила она. Если она умерла, зачем тебе её вещи?
Это всё, что от неё осталось, ответил он. Я забрал из её квартиры блузку, которую подарил, шарфик, перчатки, духи, дневник, который она вела для меня. Не мог выбросить, спрятал, чтобы ты не нашла.
Но я нашла, сказала она, ставя коробку обратно. И теперь не знаю, что с этим делать.
Что ты хочешь? тихо спросил он.
Злата долго молчала, потом ответила:
Хочу времени. Подумать, смогу ли я снова тебе доверять. Могу ли жить с человеком, который три года меня обманывал.
Сколько тебе нужно? спросил он.
Не знаю. Неделю, месяц, может и больше.
Хорошо, кивнул он. Я подожду.
Он собрал вещи, ушёл, оставив Злату одну. Она села на диван, взяла в руки дневник Марины, открыла последнюю страницу. Там, после записи, были ещё несколько строк, написанных дрожащим почерком:
«Если ты читаешь это, значит, меня больше нет. Прости, что не отпустила тебя полностью. Я была эгоисткой, но мне было страшно одной. Ты был светом в темноте. Спасибо за всё. Будь счастлив. Береги свою жену. Марина».
Злата закрыла дневник, положила его в коробку, обхватила колени и заплакала по Марине, по Андрею, по себе. Слёзы постепенно иссякли, и пришло понимание: Андрей не изменял в привычном смысле, он пытался поддержать умирающего человека, пусть и обманом.
Она позвонила ему.
Алло? ответил он сразу.
Приезжай, нам нужно поговорить, понастоящему, сказала она.
Он приехал через двадцать минут. Они сели рядом на диван, она взяла его за руку.
Я прочитала последнюю запись Марины, что она написала перед смертью.
Я не читал её дневник, признался он. Боялся, спрятал.
Она просила тебя быть счастливым и меня беречь, продолжила она.
Он молчал, сжимая её руку.
Я не могу полностью простить, сказала Злата. Больно, но я понимаю, почему ты так поступил. Это не оправдание, но объяснение.
Дай мне время, попросил он. Чтобы снова доверять, чтобы увидеть, что ты выбираешь меня, а не её память.
Сколько угодно, кивнул он. Я буду ждать.
Они сидели, держась за руки, долго. Затем Злата встала, взяла коробку.
Что будем делать с этим? спросила она.
Не знаю. Хранить? Или отпустить?
Давай отнесём её на кладбище, положим к её могиле. Пусть будет с ней, а не с нами, предложила она.
Он согласился, и в субботу они отправились к скромному надгробию Марины. Андрей поставил коробку у креста, стоял молча, шепча: «Прости меня за всё». Злата стояла рядом, держала его за руку, чувствуя лёгкое облегчение. Прошлое осталось позади, а будущее было их общим.
Вернувшись домой, жизнь начала налаживаться. Андрей стал откровеннее, честнее, рассказывал обо всём. Злата училась снова доверять, шаг за шагом.
Однажды вечером, за чаем на кухне, Андрей сказал:
Спасибо, что не ушла. Что дала шанс.
Спасибо, что был честен, хоть и поздно, ответила она.
Они улыбнулись. И Злата поняла, что их брак спасло не идеальное поведение, а умение прощать, принимать прошлое и идти вперёд. Коробка под кроватью стала уроком: прошлое нельзя прятать, его нужно признать и отпустить, иначе оно будет тянуть вниз. Тогда открывается путь к настоящему будущему.
