Услышав разговор мужа с мамой, я понимаю, зачем он на самом деле на меня женился.
Дим, ты не видел мою синюю папку с документами? Я помню, что оставила её на комоде, а сейчас там только твои журналы.
Аграфёна нервно перебирает стопку бумаг в прихожей, постоянно бросая взгляд на часы. До важного совещания остаётся всего сорок минут, а пробки в центре Москвы уже стягивают красные змеи на навигаторе. Она не выносит опозданий. Пятнадцать лет, пока она финансовый директор крупной строительной компании, пунктуальность превратилась в её вторую натуру, вросшую в подсознание.
Дмитрий выходит из кухни, грызет бутерброд с ветчиной. На нём тот самый домашний костюм, который Аграфёна подарила ему на прошлый день рождения мягкий, велюровый, тёмносинего цвета, подчёркивающий его голубые глаза. В свои тридцать два года Дмитрий выглядит превосходно: подтянут, свеж, со стильной стрижкой. Рядом с ним Аграфёна, которой в прошлом месяце исполнилось сорок три, иногда чувствует себя неуютно, несмотря на дорогие кремы, косметологов и регулярный фитнес.
Снегурочка, чего ты так нервничаешь? ласково улыбается он, подходя и небрежно смахивая крошки с подбородка. Переложил её на полку в шкаф, чтобы не запылилась. Ты же знаешь, я любитель порядка. Сейчас достану.
Он, помальчишески, бросается к шкафукупе и через секунду протягивает ей пропажу.
Спасибо, родной! Аграфёна чмокает его в щёку, пахнущую лосьоном после бритья. Что бы я без тебя делала? Всё, я бегу. Ужин уже в холодильнике, разогреешь. Поздно будет, у нас аудит на носу.
Удачи, моя королева! кричит он ей вслед, когда она уже выбегает на лестничную площадку.
В лифте Аграфёна улыбается своему отражению в зеркале. Как же ей повезло. Три года назад, после тяжёлого и грязного развода с первым мужем, который высосал из неё всё, она и думать не могла о новых отношениях. А потом появился Дмитрий. Молодой, амбициозный, пусть и не звёздный (работал простым менеджером в автосалоне), но невероятно заботливый. Он окружил её вниманием, которого ей так не хватало: цветы без повода, завтраки в постель, постоянные комплименты. Подруги шептали за спиной: «Мезальянс, он ради денег, ради квартиры». Но Аграфёна отмахивалась. Как можно подделать искру в глазах? Как можно притворяться три года подряд?
Она садится в свой внедорожник, бросает папку на пассажирское сиденье и заводит мотор. Взгляд падает на заднее сиденье. Там лежит пакет с вещами для химчистки, который она планировала привезти вчера, но забыла. В кармане пальто находится второй телефон рабочий, на который должны были позвонить аудиторы.
Чёрт! выругалась она вслух.
Пришлось глушить машину и возвращаться. Лифт медленно ползёт наверх. Она открывает дверь своим ключом, стараясь сделать это тихо, не отвлекая Дмитрия, который собирается работать над проектом на ноутбуке.
В прихожей слышит голос мужа, доносящийся из гостиной. Дмитрий громко, эмоционально говорит, расхаживая по комнате.
Мам, перестань нудеть! Я же сказал, всё идёт по плану! голос звучит раздражённо, совсем не ласково, как пять минут назад.
Аграфёна замирает, не дотягивая руку до вешалки. Интонация чужая, её ноги будто приросли к паркету.
Да какая разница, что она там хочет? продолжает Дмитрий. Мам, ты меня вообще слышишь? Я же не идиот. Три года терплю эту старушку не ради дачи.
У Аграфёны отрывается дыхание, в груди будто взорвался ледяной шар. «Старушка»? Это о ней?
Да, мам, ещё потерплю! Дмитрий хохочет, и смех кажется ей скрежетом. Ты видела её без штукатурки? Там уже никакие уколы не помогают. Каждый вечер, когда ложусь в постель, представляю, что я на работе. Вредность мне надо платить, молоко выдавать!
Она прижимает ладонь к рту, чтобы не закричать. Слёзы мгновенно брызгут, размывая тушь. Хочет ворваться в комнату, ударить его, выгнать. Но холодная, злая сила удерживает её на месте. Нужно дослушать, нужно узнать всё.
Зато, мамуля, скоро всё окупится, голос Дмитрия мечтательно. Вчера она проболталась, что хочет переписать на меня загородный дом в Серебряном Бору. Подарок к годовщине. Представляешь, сколько он стоит? Я уже звонил риелтору, узнавал. Если продать, хватит и на квартиру тебе в центре, и мне на бизнес, и останется, чтоб свалить отсюда подальше. А Снежка Что Снежка? Поплачет и успокоится. Она ведь сильная баба, ещё заработает.
Он начинает оправдываться, будто в трубке ему чтото спросили:
Да не жалко мне её! Помнишь, как на твоём юбилее она отказывалась от салатов? «Майонез вреден, холестерин». Аристократка нашлась. Я её иногда ненавижу так, что зубы сводит, особенно когда учит меня жизни: «Дмитрий, развивайся, читай книги». Тьфу!
Аграфёна сползает по стене, садится на корточки. В ушах гудит. Три года лжи. Каждое «люблю», каждое объятие, каждый букет инвестиция. Он просто ждал крупного куша. Загородный дом, достанущий ей от отца, действительно стоил баснословных денег, и она действительно подумывала переписать его на мужа, чтобы он ощущал себя хозяином, а не приживальщиком. Как же она была дура!
Всё, мам, давай, говорит Дмитрий. Она может вернуться, забыв чтото в облаках. Я тебе перезвоню вечером, когда она уснёт. Люблю тебя. Ты у меня единственная женщина, ради которой готов на всё это дерьмо.
Слышатся шаги к кухне. Аграфёна, собрав волю в кулак, бесшумно выскальзывает из квартиры и аккуратно закрывает дверь за собой.
В тамбуре прижимает лбом к холодной стене. Сердце колотится в горле. Тряска мелкой дроби. Нужно действовать. Вернуться сейчас? Устроить скандал? Он будет выкручиваться, врать, говорить, что она всё не так поняла, что это шутка, что он говорил про начальницу Нет. С такими людьми нельзя действовать на эмоциях.
Она вытирает лицо рукавом дорогого пальто. Финансовый директор умеет считать, планировать и наносить удары, когда противник этого не ждёт. Он хочет игру? Он её получит.
Опускается в машину, смотрит в зеркало заднего вида. Глаза красные, тушь растекается. «Старушка», прошептала она. «Терплю три года». Ну что ж, Дмитрий. Посмотрим, кто кого перетерпит.
На работу не едет. Звонит заместителю, говорит, что плохо себя чувствует, просит провести совещание без неё. Сама уходит в небольшую кофейню на окраине, где её никто не найдёт. Нужно планировать.
Вечером возвращается домой, как обычно, с пакетами продуктов, на лице дежурная улыбка, требующая огромных усилий.
Дмитрий встречает её в прихожей, тянется к поцелую. Аграфёна едва сдерживается, чтобы не оттолкнуться. Подводит щеку, пытаясь не вдыхать его запах. Теперь он пахнет гнилью, скрытой дорогим парфюмом, который, кстати, покупала ему она сама.
Устала, бедненькая? заботливо спрашивает он, забирая пакеты. Я ужин приготовил. Паста с морепродуктами, как ты любишь.
Спасибо, милый, голос её слегка хрипит, но ровен. Голова раскалывается. На работе дурдом.
За ужином наблюдает, как он накладывает ей салат, подливает вино, смотрит в глаза своим честным взглядом. А в голове звучит: «Вредность мне надо платить».
Дмитрий, начинает она, крутя бокал в руке. Я сегодня много думала о нас.
Он напрягается, едва заметно, но Аграфёна, теперь смотрящая на него другими глазами, замечает страх в его взгляде.
О чём именно, зайка?
О том доме в Серебряном Бору. Помнишь, говорили?
Лицо Дмитрия мгновенно разряжается, в глазах вспыхивает хищный огонёк, который он пытается спрятать за маской умиления.
Помню, конечно. Но ты же знаешь, мне от тебя ничего не нужно. Главное, что мы вместе.
«Лжец», подумала она.
Понимаю, кивает она. Но хочу сделать для тебя чтото значимое, чтобы ты чувствовал себя уверенно. Я решила заняться документами на следующей неделе, перепишу дом на тебя.
Дмитрий чуть не выронит вилку. Попытка сохранить спокойствие, но уголки губ предательски поднимаются.
Снегурочка, такой серьёзный шаг Ты уверена? Может, не спешить?
Уверена. Ты мой муж, моя опора. Кто, если не ты? Кстати, твоя мама не будет против? Пригласим её в выходные на обед, отметим моё решение, обсудим детали. Хочу, чтобы она знала, как я тебя ценю.
Мама? лучится Дмитрий. Конечно! Ей будет счастливо! Она же тебя обожает, ты же знаешь. Всегда говорит: «Какая Снегурочка мудрая женщина».
Аграфёна опускает глаза, скрывая злую усмешку.
Вот и славно. Пусть приезжает в субботу. Я приготовлю чтонибудь особенное.
Следующие три дня превращаются в изощрённую пытку. Спит с ним в одной постели, терпит его прикосновения, слушает болтовню. Но цель придаёт сил. Уже проконсультировалась с юристом, знает, что делать.
В субботу приходит Тамара Петровна, мама Дмитрия, в полном параде. На ней блузка с рюшами и массивная брошь, которую Аграфёна видела лишь на торжествах. Свекровь лучится приторной доброжелательностью.
Снегурочка, деточка, как ты похудела! защебетала она с порога, осматривая невестку. Работаешь много, совсем себя не жалуешь. А Дмитрий говорит, ты нас чемто порадовать хочешь?
Хочу, Тамара Петровна, проходите, приглашает её Аграфёна к столу.
Стол накрыт богато: запечённая утка, салаты, икра, дорогое вино. Дмитрий суетится, ухаживает за дамами, но Аграфёна видит, как он нервничает, ожидая главного блюда разговора о недвижимости.
Когда закуски закончились, и Дмитрий разлил вино по бокалам, Аграфёна постучала вилкой по хрустальному стакану, требуя внимания.
Дорогие мои, начинает торжественно. Я собрала вас сегодня не просто так. Вы моя семья. Хочу поделиться планами.
Дмитрий и Тамара Петровна замерли, как кролики перед удавом. Свекровь даже перестала дышать, сжав салфетку в кулаке.
Вы знаете, что у меня есть дом в Серебряном Бору, продолжает она, наслаждаясь моментом. Мы с Дмитрием обсуждали его передачу.
Дада, Снегурочка, очень мудрое решение, не выдержала Тамара Петровна. Мужчина должен чувствовать себя хозяином, собственником. Это укрепляет брак.
Совершенно с вами согласна, кивнула Аграфёна. Поэтому я сегодня утром встречалась с нотариусом.
Дмитрий подался вперёд, глаза блестели жадностью.
И? выдохнул он.
И я поняла одну важную вещь, сделала театральную паузу Аграфёна. В наше нестабильное время нельзя складывать все яйца в одну корзину. Поэтому я решила не просто переписать дом, а поступить более дальновидно.
Как это? улыбка сползает с лица Дмитрия.
Я продала дом. Сегодня утром. Сделка уже закрыта, деньги переведены.
В комнате повисла тишина, слышно тикание часов в коридоре. Тамара Петровна открыла рот, потом снова закрыла, потом снова открыла.
Продала? переспросил Дмитрий, голос дрожит. Но как? Без меня? Мы же договаривались Ты же сказала
Я сказала, что займусь документами, невинно хлопнула ресницами Аграфёна. Появился очень выгодный покупатель, предлагал двойную цену, но с условием сделка здесь и сейчас. Я не могла упустить шанс.
И где деньги? грубо спросила Тамара Петровна, забыв о роли любящей свекрови.
О, деньги! Аграфёна широко и счастливо улыбнулась. Я перевела их в благотворительный фонд поддержки женщин, пострадавших от домашнего насилия. Представляете? Всю сумму!
Звук разбитого бокала разрезает тишину. Дмитрий вскочил, опрокинув стул. Вино растеклось по белой скатерти, как кровавое пятно.
Ты что, совсем сдурела?! закричал он, лицо искажено от ярости. Какой фонд?! Какие бабы?! Это мои деньги! Мой дом! Ты обещала мне!
Твои? Аграфёна перестала улыбаться. Лицо стало твёрдым, как камень. С каких это пор имущество, нажитое моим отцом, стало твоим, Дмитрий?
Дима, это это шутка? просипела Тамара Петровна, схватившись за сердце. Скажи, что ты шутишь. Ты не могла так поступить с семьёй!
С семьёй не могла бы, спокойно ответила Аграфёна. А с паразитами запросто.
Дмитрий стоит, тяжело дышит, сжимая кулаки. Маска окончательно спадает. Перед ней стоит не любящий муж, а разъярённый, обманутый в своих ожиданиях альфонс.
Ты всё знала, догадался он, глядя ей в глаза. Ты следилаЯ подняла руку, выключила свет и ушла, зная, что теперь моё будущее в моих собственных руках.
