Сергей, ты не видел мою синюю папку с документами? Я точно помнила, что оставила её на комоде, а сейчас там только твои журналы.
Аглая нервно перебирала стопку бумаг в прихожей, то и дело бросая взгляд на часы. До важного совещания оставалось всего сорок минут, а пробки в центре Москвы уже образовывали плотные красные змеи на навигаторе. Она ненавидела опаздывать. За пятнадцать лет работы финансовым директором в крупной строительной компании пунктуальность стала её второй натурой, вросла в подсознание.
Сергей вышел из кухни, жуя бутерброд со скопом ветчины. На нём был тот же домашний костюм, который Аглая подарила ему на день рождения мягкий, велюровый, тёмносиний, выгодно подчёркивающий его голубые глаза. В свои тридцать два он выглядел отлично: подтянутый, свежий, с модной стрижкой. Рядом с ним стояла Аглая, которой в прошлом месяце исполнилось сорок три, иногда чувствуя себя неуютно, несмотря на дорогие кремы, косметологов и постоянный фитнес.
Лёха, зачем ты так паникуешь? ласково улыбнулся он, отряхивая крошки с подбородка. Переложил папку на полку в шкаф, чтобы не запылилась. Ты же знаешь, я люблю порядок. Сейчас принесу.
Он быстро, почти мальчишески, бросился к шкафукупе и через секунду протянул ей пропажу.
Спасибо, милый! Аглая чмокнула его в щёку, пахнущую лосьоном после бритья. Что бы я без тебя делала? Всё, бегу. Ужин в холодильнике, разогреешь. Буду позже, у нас аудит на носу.
Удачи, королева! крикнул он ей вслед, когда она уже выбегала на лестничную площадку.
В лифте Аглая улыбалась своему отражению в зеркальном стекле. Как же ей повезло. Три года назад, после тяжёлого развода с первым мужем, который высосал из неё всё, она и думать не могла о новых отношениях. А потом появился Сергей. Молодой, амбициозный, пусть и не звёздный менеджер в автосалоне, но такой заботливый. Он окружал её вниманием, которого ей так не хватало: цветы без повода, завтраки в постель, комплименты. Подруги шептались за спиной: «Мезальянс, он с тобой изза денег, изза квартиры». Но Аглая отмахивалась. Как можно подделать искру в глазах? Как можно притворяться три года подряд?
Села в свой внедорожник, бросила папку на пассажирское сиденье и завела мотор. Взгляд упал на заднее сиденье там лежал пакет с вещами для химчистки, который планировала занести вчера, но забыла. В кармане пальто оказался второй телефон рабочий, на который должны были звонить аудиторы.
Чёрт! выругалась она вслух.
Пришлось остановиться и вернуться. Лифт медленно полз наверх, как будто сопротивлялся. Аглая открыла дверь ключом, стараясь не шуметь не хотела опять отвлекать Сергея, который собирался работать за ноутбуком.
В прихожей услышала мужской голос из гостиной. Сергей громко, эмоционально разгонялся по комнате.
Мам, перестань ныть! Я же сказал, всё идёт по плану! раздражённо прозвучал его голос, совсем не ласковый, как пять минут назад.
Аглая замерла, рука не дошла до вешалки. Интонация была чужой. Она знала, что подслушивать нехорошо, но ноги приросли к полу.
Да какая разница, чего она там хочет? продолжал он. Мам, ты меня слышишь? Я же не идиот. Три года терплю эту старушку не ради дачи.
В груди будто взорвался ледяной шар. «Старушку»? Он о ней?
Да, мам, потерплю ещё! рассмеялся Сергей, и смех показался Аглае скрежетом. Ты видела её без штукатурки? Там уже никакие уколы не помогают. Каждый вечер, когда ложусь в постель, представляю, что я на работе. Вредность надо платить, молоко выдавать!
Аглая прижала ладонь к губам, не давая крику вырваться. Слёзы мгновенно расплылись, тушь разошлась. Хочется врываться в комнату, ударить его, выгнать. Но какаято холодная сила удерживала её на месте: надо дослушать, надо всё понять.
Зато, мамуль, скоро всё окупится, голос Сергея стал мечтательным. Вчера она проболталась, что хочет переписать на меня загородный дом в Серебряном бору. Подарок к годовщине. Представляешь, сколько стоит? Я уже звонил риелтору, узнавал. Если продать, нам хватит и на квартиру тебе в центре, и на мой бизнес, и останется, чтобы свалить отсюда подальше. А Ленка Поплачет и успокоится. Она ведь сильная баба, ещё заработает.
Он слышал в трубке, ктото спросил, и начал оправдываться:
Не жалко её! Помнишь, как она на твоём юбилее отказывалась от салатов? «Майонез вреден, холестерин». Аристократка нашлась. Иногда я её так ненавижу, что зубы сводит. Особенно, когда она учит меня жизни: «Сергей, развивайся, читай книги». Тьфу!
Аглая сползла по стене, села на корточки, в ушах шумело. Три года лжи. Каждое «люблю», каждое объятие, каждый букет всё было инвестицией. Он ждал крупного куша. Загородный дом от отца стоил баснословных денег, и она действительно подумывала переписать его на мужа, чтобы он чувствовал себя хозяином, а не приживалом. Как же она была глупа!
Всё, мам, давай, сказал Сергей. Она может вернуться, забыв чтото в облаках. Позвоню тебе вечером, когда она уснёт. Люблю тебя. Ты у меня единственная, ради которой я готов на всё это дерьмо.
Слышались шаги к кухне. Аглая, собрав волю в кулак, бесшумно выскользнула из квартиры и осторожно закрыла дверь.
В тамбуре прижалась лбом к холодной стене. Сердце билось в горле, дрожа мелкой дробью. Нужно было действовать. Вернуться? Устроить скандал? Он начнёт выкручиваться, врать, что она всё не так поняла. Нет. С такими людьми нельзя действовать по эмоциям.
Она вытерла лицо рукавом дорогого пальто. Финансовый директор умеет считать, планировать и наносить удары, когда противник их не ждёт. Он хочет игру? Он её получит.
Села в машину, посмотрела в зеркало заднего вида. Глаза красные, тушь текла. «Старуха», прошептала она. «Терплю три года». Ну что ж, Сергей. Посмотрим, кто кого перетерпит.
На работу не поехала. Позвонила заместителю, сказала, что плохо себя чувствует, и попросила провести совещание без неё. Сама поехала в небольшую кофейню на окраине, где её никто не мог встретить. Ей нужен был план.
Вечером вернулась домой, как обычно, с пакетами продуктов, с дежурной улыбкой, которая стоила ей огромных усилий.
Сергей встретил её в прихожей, потянулся поцеловать. Аглая еле сдержалась, подала щёку, стараясь не вдыхать его запах. Теперь он пахнул гнилью, замаскированной дорогим парфюмом, который, кстати, она покупала ему.
Устала, бедненькая? заботливо спросил он, забирая пакеты. Я уже приготовил ужин. Паста с морепродуктами, как ты любишь.
Спасибо, милый, голос её прозвучал хрипло, но ровно. Голова раскалывается, в офисе дурдом.
За столом он накладывал ей салат, наливает вино, смотрит в глаза честным взглядом. А в голове звучало: «Вредность мне надо платить».
Сергей, начала она, вращая бокал. Я сегодня много думала о нас.
Он слегка напрягся, но заметил в её взгляде чтото новое, в нём вспыхнул страх.
О чём именно, зайка?
О том доме в Серебряном бору. Помнишь, мы говорили?
Лицо Сергея мгновенно расслабилось, в глазах зажёгся хищный огонёк, который он попытался скрыть за маской умиления.
Помню, конечно. Но тебе же от меня ничего не нужно. Главное что мы вместе.
«Лжец», подумала Аглая.
Понимаю, кивнула она. Но хочу сделать для тебя чтото значимое, чтобы ты чувствовал себя уверенно. Я решила переписать дом на тебя.
Сергей чуть не уронил вилку. Он попытался сохранить спокойствие, но уголки губ предательски поднялись.
Лен, это же серьёзный шаг Ты уверена? Может, не стоит спешить?
Уверена. Ты мой муж, моя опора. Кто, если не ты? Кстати, твоя мама не будет против? Пригласим её на обед в выходные, обсудим детали. Хочу, чтобы она знала, как я тебя ценю.
Мама? светились глаза Сергея. Конечно! Она будет счастлива! Она же тебя обожает, ты же знаешь. Всегда говорит: «Какая Леночка мудрая женщина».
Аглая опустила глаза, скрывая злую усмешку.
Хорошо, пусть приедет в субботу. Я приготовлю чтонибудь особенное.
Три дня превратились в изощрённую пытку: спать в одной постели, терпеть его прикосновения, слушать болтовню. Но цель давала силы. Она уже проконсультировалась с юристом, знала, что делать.
В субботу к дому пришла Нина Петровна, мама Сергея, в блузке с рюшами и массивной брошью, которую Аглая видела лишь на праздниках. Свекровь лучилась приторной доброжелательностью.
Леночка, как ты похудела! защебетала она, оглядывая невестку. Работаешь много, совсем себя не жалуешь. И Сергей говорит, ты нас чемто порадовать хочешь?
Проходите, Нина Петровна, пригласила Аглая гостей к столу.
Стол был накрыт богато: запечённая утка, салаты, икра, дорогое вино. Сергей суетился, ухаживал за дамами, но Аглая видела, как он нервничает, ожидая главного разговора о недвижимости.
Когда закуски были съедены, и Сергей разлил вино, Аглая постучала вилкой по бокалу, привлекая внимание.
Дорогие мои, начала она торжественно. Я собрала вас не просто так. Вы моя семья, и я хочу поделиться планами.
Сергей и Нина Петровна замерли, как зайцы перед лисой. Свекровь даже перестала дышать, сжав салфетку в кулаке.
Вы знаете, что у меня есть дом в Серебряном бору, продолжила Аглая, наслаждаясь моментом. Мы с Сергеем обсуждали его передачу.
Дада, Леночка, очень мудрое решение, не выдержала Нина Петровна. Мужчина должен чувствовать себя хозяином, собственником. Это укрепляет брак.
Совершенно согласна, кивнула Аглая. Именно поэтому я сегодня утром встретилась с нотариусом.
Сергей подался вперёд, глаза блестели алчностью.
И? выдохнул он.
И я поняла одну важную вещь, сделала театральную паузу Аглая. В наше нестабильное время нельзя складывать все яйца в одну корзину. Поэтому я решила не просто переписать дом, а поступить более дальновидно.
Как это? улыбка сползла с лица Сергея.
Я продала дом сегодня утром. Сделка уже закрыта, деньги переведены.
В комнате повисла тишина, слышно было, как тикают часы. Нина Петровна открыла рот, закрыла, снова открыла.
Продала? переспросил Сергей, слегка озадаченный. Как? Без меня? Мы же договаривались Ты же сказала
Я сказала, что займусь документами, невинно хлопнула ресницами Аглая. Появился выгодный покупатель, предложил двойную цену, но с условием сделка сейчас. Я не могла упустить шанс.
И где деньги? грубо спросила Нина Петровна, забыв о роли любящей свекрови.
О, деньги! Аглая улыбнулась широко. Я перевела их в благотворительный фонд поддержки женщин, пострадавших от домашнего насилия. Представляете? Всю сумму!
Стекло бокала разбилось, разорвав тишину. Сергей вскочил, опрокинув стул, вино разлилось по белоснежной скатерти, как кровавое пятно.
Ты что, совсем сдурела?! закричал он, лицо искажённое от ярости. Какой фонд?! Какие женщины?! Это мои деньги! Мой дом! Ты обещала мне!
Твои? Аглая перестала улыбаться, лицо стало каменным. С каких это пор имущество, нажитое моим отцом, стало твоим, Сергей?
Лена, это шутка? просипела Нина Петровна, хватаясь за сердце. Скажи, что ты шутишь. Ты не могла так поступить с семьёй!
С семьёй я бы не могла, спокойно ответила Аглая. А с паразитами безусловно.
Сергей стоял, тяжело дыша, сжимая кулаки. Маска окончательно свалилась. Перед Аглой стоял не любящий муж, а разъярённый, обманутый в своих ожиданиях альфонс.
Ты всё знала, догадался он, глядя в глаза. Ты следила за мной?
Зачем следить? Достаточно вернуться за забытым телефоном и услышать, как любимый муж называет тебя «старухой», которую он «терпит» ради дачи. Как он обсуждает с мамой продажу моего имущества и свой уход.
Нина Петровна побледнела, села в кресло, пытаясь стать незаметной. Сергей застывал, не зная, что сказать. Его поймали за руку, и он это понял.
Значит, так, встала Аглая. Цирк окончен. Я не продавала дом и в фонд ничего не переводила. Это была проверка, и вы оба провалились. Хотя, какой там треск Вы просто показали своё истинное нутро: гнилое и жадное.
Ах ты стерва! вырвалась Нина Петровна. Ты издевалась над нами! Мой сын отдал тебе лучшие годы! Ты ему жизнью обязана! Кому ты нужна, старая вешалка?
Вон, тихо сказала Аглая.
Что? не понял Сергей.
Вон из моего дома. Оба. Сейчас же.
Это и мой дом тоже! начал качать права Сергей. Я здесь прописан! Мы в браке! Я буду делить имущество!
Делить? усмехнуласьСергей, разъяренный и побеждённый, вышел из квартиры, а Аглая, с лёгкой улыбкой, закрыла дверь и пошла навстречу новому, свободному дню.
