Поймала золовка, когда та измеряет мои вещи без разрешения
Сергей, умоляю, без ночёвок. У нас не гостиница, а у сестры есть собственный дом, пусть и в соседнем городе, Лена нервно протирает бокалы, держит их в луче света. Пятна от воды раздражают её так же, как и предстоящий визит родственников мужа.
Лен, а что ты начинаешь? Сергей устало теребит переносицу, не отрываясь от ноутбука. Варвара с мамой едут проездом, у мамы запись к кардиологу, а Варя просто за компанию. Не оставим их спать в электричке всю ночь.
Проездом, конечно. В прошлый раз они «проездом» задержались на неделю, пока Варвара ищет зимние сапоги по всей Москве, потому что у нас, знаете ли, ассортимент получше. А я их кормлю, пою, развлекаю, пока ты на работе.
Обещаю, в этот раз всё иначе. Один вечер ужин, сон, завтрак и они уедут. Будь снисходительнее, это же семья.
Лена лишь вздыхает. Слово «семья» в лексиконе мужа звучит как индульгенция, прощающая любые проступки. А проступки у его младшей сестры Варвары и мамы Марфы Ивановны случаются часто. Не преступники они, а просто бесцеремонные той самой простотой, которая, как известно, хуже кражи.
Лена руководит отделом в крупной логистической компании, зарабатывает прилично, любит порядок и качественные вещи. Её гардероб гордость и, пожалуй, единственная слабость: шелк, кашемир, брендовые сумки, которыми она ухаживает, как садовник за редкими орхидеями. Именно эти вещи становятся для золовки Варвары красной тряпкой.
Звонок в дверь раздаётся ровно в шесть вечера. На пороге Марфа Ивановна с пакетом жареных пирожков (от которых у Лены начинается изжога) и Варвара. Золовка бросает на Лену цепкий взгляд от головы до пят.
Ой, Ленок, привет! Варвара, не разуваясь, бросается в объятие и чмокает в щёку. А ты что, в новом платье? Дорогое, наверно?
Привет, Варя. Обычное домашнее платье. Проходите, Лена пытается улыбнуться, хотя взгляд Варвары, ощупывающий ткань, ей неприятен.
Ну ничего себе «обычное», хмыкает золовка, стягивая куртку. Хлопок с вышивкой, у нас такие ползарплаты стоят. Везёт тебе, Сергей тебя балует.
Я сама работаю, Варя, напоминает Лена, вешая её куртку в шкаф.
Да ладно тебе, работаешь. Муж тоже не копейки получает. Марфа, дай пакет, я отнесу на кухню.
Вечер начинается по привычному сценарию. Марфа Ивановна сразу инспектирует кухню, переставляя специи «как удобно», а Сергей, довольный семейным воссоединением, разливает чай и слушает бесконечные рассказы мамы о соседях, давлении и ценах на гречку.
Лена кивает, подсовывает гостям еду и мысленно считает часы до их отъезда. Напряжение растёт, когда разговор заходит о предстоящем юбилее тёти Зины.
Девчонки, даже не знаю, в чём ехать, жалуется Варвара, откусывая кусок торта. Я поправилась за зиму, в ни одно платье не влезаю. А в ресторане все будут в шиках. Позориться не хочется.
Она бросает проницательный взгляд на Лену. Лена делает глоток чая и молчит. Она знает этот взгляд: «Дай поесть».
Лен, у тебя же столько шмоток. Может, одолжишь чтонибудь на выходные? Мы почти одинаковой комплекции помнишь то синее с блёстками?
Варя, мы разного роста, твёрдо отвечает Лена. У меня 44 размер, у тебя 48. И я не отдаю свои вещи, это мой принцип.
Вот и началось, закатывает глаза Варвара. Принцип! Жаль, так и скажи. Родной сестре мужа тряпку пожалела. У тебя она пылится, а мне один раз надеть. Я бы в химчистку сдала потом!
Ирочка, зачем тебе чужое? мягко вмешивается Сергей, видя, как белеют у жены костяшки пальцев. Купим тебе новое, деньги переведу.
Да что нам покупать?! восклицает Марфа Ивановна. Зачем тратить деньги, если в шкафу добра навалом? Леночка, ты же как курку́м! У тебя столько платьев, что их можно солить. Отдай хотя бы одну, девочке радость. Мы же свои, а не чужие.
Марфа Ивановна, тема закрыта, отрезает Лена. Голос её звучит чуть резче, но терпение на исходе. Мои вещи мои вещи. Я не беру чужое и не даю своё. Пожалуйста, сменим тему.
Остаток ужина проходит в натянутом молчании. Свекровь обиженно поджимает губы, Варвара демонстративно не смотрит в сторону Лены, ковыряя вилкой салат. Сергей бегает глазами между женщинами, но спорить больше не решается.
Утром Лена уходит на работу рано. Гости ещё спят. Сергей берёт отгул, чтобы возить маму к врачам, так что дом остаётся под его присмотром.
Я вернусь около семи, говорит Лена, обуваясь в прихожей. Проследи, пожалуйста, чтобы они ничего не переставляли в нашей спальне. Я этого не терплю.
Лен, ты же параноик, улыбается Сергей, целуя её в щёку. Кому нужна ваша спальня? Они позавтракают, мы поедем в клинику, потом прогуляемся и сразу к вокзалу. Ты придёшь никого уже не будет.
Лена уходит, но тревога грызёт её весь день. Она знает, что отказ Варвары вчера вечером воспринимается не как окончательное «нет», а как вызов.
Рабочий день тянется бесконечно. Около трёх часов дня у Лены накатывает мигрень, перед глазами всплывают радужные круги, таблетки не помогают.
Елена Сергеевна, вы бледна как полотно, замечает её заместительница. Езжайте домой, мы справимся. Отчёт доделаю.
Лена не спорит. Ей действительно нужен покой в тишине. Она вызывает такси.
Подъезжая к дому, она смотрит на окна квартиры на третьем этаже. Свет горит во всех комнатах, хоть на улице яркое солнце. «Странно, думает она. Сергей сказал, что они будут гулять до вечера».
Она тихо открывает дверь. В квартире пахнет сладким, приторным ароматом дешёвых духов Варвары, смешанным с запахом лака для волос. Из глубины слышна музыка и громкий смех.
Лена снимает туфли и бесшумно идёт по коридору. Смех доносится из её спальни, дверь приоткрыта.
Мам, скажи, отпад же? восторженно кричит Варвара. Как меня шили! И цвет, и фасон. А эта «жаба» говорила «не тот размер». Всё застегнулось!
Ой, доченька, красота! подхватывает Марфа Ивановна. Прямо королева! Тканьэто Италия, а не китайский ширпотреб.
Лена толкает дверь.
Картина, открывшаяся перед ней, напоминает дешёвую мыльную оперу, но смехом её не утешает. Посреди спальни перед огромным зеркалом стоит Варвара в том самом вечернем платье из тёмноизумрудного шелка, которое Лена купила в Милане два года назад за бешеные деньги и надевала лишь один раз на новогодний корпоратив.
Платье буквально рвётся по швам. Варвара втискивает своё пышное тело в изящный шелк, рассчитанный на узкую талию. Молния на спине разошлась посередине, обнажая бельё, ткань на бедрах натянулась так, будто вотвот лопнет.
На её ногах любимые Ленины бежевые лодочки, которые золовка, видимо, натянула, поджав пальцы, потому что пятки свисали. На кровати разбросаны кашемировый свитер, две блузки, шарфы и коробки с украшениями. Марфа Ивановна сидит в кресле, держит в руках сумку Лены и внимательно её осматривает.
Что здесь происходит? тихо звучит голос Лены, но в тишине звучит как гром.
Варвара вскрикивает и дергается. От резкого движения слышен характерный звук рвущейся ткани.
Ой Варвара замерла, глядя на Лену в отражении, испуганными глазами.
Марфа Ивановна выронила помаду, и она скатилась по паркету.
Лена? А ты чего так рано? Сергей сказал, ты до семи начинает свекровь, пытаясь звучать спокойно, но выходит неубедительно.
Лена медленно входит в комнату. Ярость, холодная и рассудительная, вытесняет головную боль.
Снимай, говорит она, глядя прямо в глаза золовке.
Лен, ты не так поняла, я просто примеряю Мы же не собирались забирать, просто посмотреть, как сидит запинается Варвара, пытаясь прикрыть молнию. Сергей разрешил!
Врёшь, отрезает Лена. Сергей знает, что эта комната для вас закрыта. Снимай платье. Сейчас же.
Да не могу! восклицает Варвара, её голос дрожит от истерии. Заело!
Что значит «заело»?
Молния! Она застряла! Я пыталась застегнуть, а она пошла туго, теперь ни туда, ни сюда!
Лена подходит ближе. Пот и аромат духов Варвары пропитывают воздух. Шёлк подмышками уже тёмнеет от влаги. На шве зияет дыра нитки не выдержали натяжения.
Ты порвала платье за полторы тысячи рублей, констатирует Лена. Ты понимаешь это?
Да какие рубли! вмешивается Марфа Ивановна, вставая. Подумаешь, шовчик разошёлся! Зашьём! Что вы так драматизируете? Мы же свои! Девочке просто захотелось красивого. У тебя столько всего, а у её мужа копейки считает!
Марфа Ивановна, положите сумку и выйдите, без поворота к ней говорит Лена. Иначе вызову полицию и оформлю кражу со взломом.
Ты матерью мужа полицией пугаешь?! свекровь краснеет. Мы в гостях!
Вы не в гостях. Гости так себя не ведут. Вы воры, вломившиеся в чужое пространство. Убирайтесь!
Марфа Ивановна, бормоча проклятия, выбегает в коридор. Лена остаётся одна с Варварой, которая, сжав голову в плечи, шмыгает носом.
Повернись, приказывает Лена.
Она осматривает молнию. Застёжка прочно вцепилась в подкладку. Варвара действительно застряла, но ткань вдоль шва полностью порвана. Платье уничтожено.
Мне придётся разрезать, спокойно говорит Лена.
Что?! Нет! Ты с ума сошла! Я в нём! Варвара пытается оттолкнуться, но туфли на размер меньше не дают устойчивости, она шатается и почти падает.
Либо я разрежу платье, чтобы тебя освободить, либо ты идёшь домой в таком виде. Выбирай. Молнию я не расстегну, ты её сломала.
В тот момент хлопает входная дверь.
Девчонки, я дома! Мам, где вы? Я торт купил! голос Сергея звучит бодро, он явно не подозревает, что попал в эпицентр урагана.
Он входит в спальню с коробкой торта, улыбается, но улыбка быстро исчезает.
Что тут Варвара? Почему ты в Ленином платье?
Сергей! вопит Варвара, бросаясь к брату, насколько позволяют узкая юбка и тесные туфли. Она меня убить хочет! Ножницами угрожает! Я просто примерялась, а она орёт, полицию вызывает! Скажи ей!
Сергей растерянно смотрит на жену. Лена стоит, скрестив руки, и наблюдает за этим цирком с полным презрением.
Сергей, твоя сестра без спроса надела моё коллекционное платье, порвала его, сломала молнию и растянула туфли. Твоя мама рылась в моих сумках. Я даю им десять минут на сборы.
Лен, может начинает Сергей, как обычно миротворец.
Посмотри на платье, Сергей, перебивает её. Подойди и посмотри.
Он подходит, видит дыру, влажные пятна, разорванную молнию, разбросанные вещи. Видит, как Марфа Ивановна держит её сумку, изучая содержимое.
Варвара поднимает глаза на сестру. Зачем ты это сделала? Я же просила. Лена тоже просила.
Что такого?! Варвара переходит в атаку. Подумаешь, тряпка! Порвалась, зашьём! Вы богачи, купите себе новое! А ты, брат, теперь жена дороже сестры? Позволяешь ей нашивать нам грязь? Мама в коридоре держит сердце, а вы тут шмотки считаете!
Снимай, глухо говорит Сергей.
Что?
Снимай платье сейчас же.
Оно не снимается! вопит Лена. Она в нём застряла. Принеси ножницы.
Операция по освобождению Варвары занимает пять минут под крики Марфы Ивановны и стоны пленницы. Лене приходится разрезать шелк вдоль спины. Каждый разрез отзывался болью в сердце, но она сохраняет хладнокровие. Платье падает на пол как дорогоценный мусор.
Варвара остаётся в испачканном белье и колготках, быстро схватывает свою одежду и надевает её, бормоча под нос:
Свали свои тряпки. Мещанка. Пусть моль всё сожрёт.
Через пятнадцать минут квартира пуста. Сергей вызывает такси до вокзала, вручает Варваре небольшую сумму (Лена видит, но молчит) и возвращается в пустую квартиру.
В гостиной царит тишина. Лена сидит на диване, глядя в одну точку. Порванное платье лежит на столе, как вещественное доказательство преступления.
Сергей садится рядом, но не решается обнять её.
Прости, говорит он наконец.
За что? не оборачивается Лена.
За то, что не посЛена, наконец, закрыла дверь навсегда, а их разрыв стал началом новой, свободной жизни.
