Свекровь протянула руку помощи, но я вовремя разглядела подвох
Когда у нас с Дмитрием появился сын Павел, я не рассчитывала на поддержку его матери. Решили справляться вдвоём — тяжёлые ночи, усталость, но это наш осознанный путь. Галина Петровна изредка забегала на полчаса с ватрушками, кивала вежливо и исчезала. Я привыкла к этой дистанции и не ждала перемен.
Однажды в среду раздался неожиданный звонок:
— Могу посидеть с внуком, если нужно. Завтра или в субботу.
Я замерла с телефоном у уха. Раньше она избегала даже разговоров о помощи, ограничиваясь холодноватой учтивостью. Откуда внезапная активность?
Согласилась — с благодарностью, но и с сомнением. Может, решила наладить отношения? Или в ней что-то переменилось?
В назначенный день она явилась с погремушками, распашонками и термосом домашнего компота. Улыбалась тепло: «Соскучилась по малышу». Я, хоть и насторожилась, позволила себе три часа прогулки — впервые за полгода ощутив, как воздух наполняет лёгкие без гнетущей тревоги.
Её визиты участились. Сначала раз в неделю, потом через день. Звонила сама, приносила творожное суфле, предлагала помочь с уборкой. Дмитрий радовался: «Мама стала ближе». А меня глодало смутное предчувствие. Слишком идеальная картина, будто за ролью заботливой бабушки скрывался иной сценарий.
Разгадка пришла, когда её телефон, оставленный на диване, вспыхнул уведомлением. В чате мелькнуло: «Риелтор — просмотр в четверг?». А через минуту её шёпот из коридора:
— Показы только в дни, когда я с Павлом. Ключи будут у меня — смогу открыть квартиру.
Ледяная ясность пронзила сознание. Её участие оказалось ширмой. Пока я гуляла с коляской, она использовала время для сделок с недвижимостью.
Вечером спросила у мужа буднично:
— Твоя мать продаёт свою квартиру?
Он пожал плечами:
— Говорила, что хочет переехать в спальный район.
Вот и всё. Ни любви, ни желания быть семьёй. Холодный расчёт. Мы стали элементом её плана — живым алиби для риелторов.
Слёз не было. Только горечь от обманутого доверия. Я поверила в перерождение чёрствого человека, а оказалась пешкой в чужой игре.
На следующий день вежливо отклонила её предложение: «Спасибо, но мы сами справимся». Осталась с сыном, гладя его тёплую щёчку, и вдруг поняла — теперь мне дышится легче. Без сладких ловушек в виде суфле и показной ласки. Потому что даже горькая правда лучше, чем нежность с двойным дном.
