«Пожалуйста, господин, я могу сделать так, чтобы ваша дочь снова ходила!» — сказал нищий мальчик!

Господин, я могу помочь вашей дочери снова ходить, произнес нищий мальчишка.
Что ты имеешь в виду? спросил мужчина. Голос его звучал резко, но не зло скорее устало.
Мальчик сделал шаг вперёд.
Я не врач. Но я кое-что умею. Это не чудо. Это метод. Он замолчал на миг, будто подбирал слова. Меня научил старик с юга. Он лечил детей движением, дыханием, музыкой. Говорил, что тело помнит даже то, чего разум не понимает.
Мужчина смотрел на него с недоверием.
У моей дочери ДЦП. Мы прошли всех лучших специалистов. Испробовали всё терапии, операции, реабилитацию. Сказали, она никогда не сможет ходить.
Они правы. Если смотреть только на тело. Но я научился работать с другим Мальчик постучал себя по виску. С тем, чего врачи не видят.
Девочка приоткрыла глаза. Ей не было и шести. Она посмотрела на мальчишку долго, без страха. И вдруг её губы слегка дрогнули. Будто она его узнала.
Отец заметил это.
Ты уже делал такое раньше?
Троим детям. Один теперь играет в футбол в школе. Вторая просто ходит. Это не всегда срабатывает. Но если хотите попробовать я здесь. Без денег. Без обещаний.
Мужчина взглянул на дочь, потом на дверь клиники. Там были врачи, протоколы, очередной курс терапии. Всё, что уже не помогло.
Он вздохнул.
Ладно, наконец сказал. Один раз. Только один.
Они сели на скамейку у входа. Мальчик раскрыл тетрадь. Там были простые рисунки позы, ритмы дыхания, фигуры. Он начал показывать девочке упражнения медленные, лёгкие, почти как игра.
Прошло десять минут. Затем двадцать. Девочка улыбнулась. Впервые за неделю.
И отец понял:
возможно, не всё потеряно. Возможно, этот уличный мальчишка в рваных ботинках та самая надежда, которую им никто не дал.
Прошло около получаса. Девочка всё ещё не ходила но смеялась. А её пальцы, те, что давно не слушались, вдруг дрогнули, повторяя лёгкие движения мальчика.
Отец молчал. Он не верил в чудеса. Он верил в МРТ, анализы и счета частных клиник. Но сейчас, впервые за долгое время, он почувствовал: происходит что-то настоящее.
Где ты живёшь? вдруг спросил он.
Нигде, пожал плечами мальчик. Иногда в ночлежке. Иногда у вокзала. Не жалуюсь.
Отец молчал. Подошёл охранник, хотел прогнать мальчишку, но мужчина остановил его жестом.
Нет. Этот парень не случайный прохожий.
Они стали приходить каждый день. К той же скамейке, в то же время. Мальчик учил девочку дышать, расслабляться, шевелить пальцами. Через две недели она уже держала игрушку. Через месяц сделала первый шаг, пусть и с поддержкой.
Врачи в больнице не понимали, как такое возможно. Никаких новых лекарств, никаких процедур. Только движение, слова, вера. Вера, которой у них уже давно не было.
Через два месяца отец снова подъехал к больнице. Один. Искал мальчика. С той же тетрадью, в том же потрёпанном пальто. Нашёл его у стены тот что-то рисовал мелом.
Пойдём со мной, сказал мужчина. Теперь у тебя есть дом. Комната. Уроки. Настоящая еда. Ты вернул мне дочь. Я не могу отблагодарить тебя но могу дать тебе шанс.
Мальчик долго смотрел ему в глаза. Потом кивнул.
Теперь в их доме жили двое детей. Один с возвращённой подвижностью. Другой с памятью, полной боли, но и с каким-то необъяснимым даром. Старушки-соседки шептались: «Этот мальчишка будто от Бога. Необыкновенный».
Но он говорил иначе:
Я просто хотел, чтобы кто-то снова поверил. Хотя бы раз. В меня