Младшему внуку — разве не положена любовь? Почему свекровь любит одного, а второго будто и не замечает…
Порой самые глубокие раны оставляют не враги, а те, кого мы зовём родными. Эта история — о таком. Зовут меня Алёна, замужем уже шесть лет за Дмитрием, у нас растёт чудесный сынок Стёпка. Но с самого его рождения над нами висит тень — равнодушие его бабушки, моей свекрови.
Всё началось ещё до рождения Стёпы. Когда мы с Димой познакомились, он уже два года как развёлся. Его сыну от первого брака, Сашке, тогда было пять. Дмитрий не скрывал, что платит алименты и видится с сыном, но уверял: с бывшей женой всё кончено, и в нашу жизнь она не полезет. Оба мы верили, что начинаем с чистого листа.
Свекровь изначально держалась холодно. Не грубила, но отстранённо, будто я — случайный гость. Возможно, она ждала, что первая невестка вернётся. Может, считала меня «разлучницей», хотя Дима ушёл от неё задолго до нашей встречи. Я терпела, но то, что случилось потом, больнее любого слова.
Когда родился Стёпа, свекровь даже не позвонила. Ни поздравлений, ни визита. Тишина. А старшего внука она видела каждые выходные: водила на кружки, баловала подарками. Стёпа будто не существовал.
Дмитрий расстраивался, но верил — «Мать просто консервативна, — говорил он, — даст время, привыкнет». Предложил сам свозить сына к бабушке, но я отказалась. Как можно оставлять ребёнка с человеком, который даже не взглянул на него?
Годы бегут. Стёпе почти четыре. Весёлый, шустрый мальчишка. Старший брат навещает его, они ладят, несмотря на разницу. Мои родители души не чают во внуке, приезжают каждую неделю. А бабушка по отцу так и не появилась.
Ни на день рождения, ни просто так. Мы не звали — зачем унижаться? В душе кипела обида, и я решила: пусть будет так. Если ей не надо — и нам не надо. Разве это бабушка, если ей всё равно?
Но больнее всего — глаза Дмитрия. Молчит, но я вижу — ему тяжело. Он всегда считал мать доброй, чуткой. А теперь она отвернулась от родного внука, будто он чужой. Он пробовал с ней говорить, но она отмахивалась — то здоровье плохое, то дела.
Знаю, сердцем он ещё надеется. Что однажды она постучится с пирогами и скажет: «Прости, одумалась». Но я больше не жду. И не хочу, чтобы Стёпа рос в ожидании чуда, которое может не случиться.
Мы дали ему всё: любовь, заботу, ласку. У него есть мы, мои родители, брат. Если бабушки по отцу в его жизни нет — значит, так и должно быть. Не стану силой тащить в дом человека, который сам нас отверг.
И всё же… Сердце ноет. А вдруг он спросит: «Почему у Сашки есть бабушка, а у меня нет?» Что сказать? Что она его не любит? Что он для неё неродной?
Не хочу, чтобы сын чувствовал себя нежеланным. Но и врать не стану. Пусть знает: любовь не выпросишь. Её либо дарят, либо нет.
Дмитрий пока не сдался. Верит, что мать одумается, попытается наверстать упущенное. А я лишь молюсь, чтобы Стёпа не узнал этого ледяного равнодушия. Потому что нет боли острее, чем безразличие своих.
Если свекровь однажды прочтёт эти строки — пусть знает: дверь пока открыта. Но не навсегда. Любовь внука надо заслужить — не словами, а делами. Пока ещё есть время…
