Свекровь находит изъяны во всём: от моего сарафана до стен нашей квартиры
Алёна и её муж Денис вынужденно ютились у её родителей в старом доме на окраине Уфы. Выбора не было — молодая семья брала ипотеку и три года исправно платила за новостройку. Но их мечты о спокойствии рушились из-за матери Дениса, Галины Петровны, чьё вечное недовольство превращало каждый день в пытку.
С самого начала Алёна понимала: жить под одной крышей со свекровью — немыслимо. Они были как вода и камень. «Она ненавидит даже то, как снег падает, — жаловалась Алёна подруге. — Молчу, киваю, но скоро взорвусь. Она придирается к каждой крошке на столе, и я больше не могу дышать в этом доме».
На свадьбу родители Алёны отдали им полмиллиона рублей — на первый взнос. Отец Дениса оставил ему крохотную комнату в хрущёвке, а Галина Петровна добавила ещё сто тысяч. Хватило на квартиру в новом районе. Казалось, скоро начнётся новая жизнь — особенно теперь, когда Алёна ждала ребёнка. «Свои стены, своя семья, — мечтала она. — Уедем отсюда, и кошмар закончится». Но ремонт от застройщика оказался не безупречным. «Трубы целы, но обои пузырятся, а пол скрипит, будто старый шкаф, — вздыхала Алёна. — Пустяки, но без денег их не исправишь».
Галина Петровна, едва переступив порог, закатила истерику. «Это не квартира, а позорище! За такие деньги в наше время давали трёшку в центре! И что за вид из окна — на свалку, что ли?» Алёна лишь стиснула зубы. Ей нравилось смотреть на сквер с детскими качелями. «Разве это помойка? Чего ей ещё надо?» — не понимала она. Свекровь вечно всем недовольна: на свадьбе ей не понравился свадебный сарафан, перед этим — кольца, теперь — стены. «Неудивительно, что её первый муж сбежал к тётке в деревню. С таким нравом хоть в монастырь уходи», — зло думала Алёна.
Но настоящий ад грянул, когда свекровь узнала о планах на ремонт. Теперь каждое утро начиналось с язвительных звонков: «Что, во дворец перебрались? Ах да, у вас же золотые унитазы! Мы в ваши годы в общаге жили и не ныли!» В конце концов Алёна не выдержала: «Мы тратим свои деньги, ваши сто тысяч давно кончились. Хватит звонить!» Галина Петровна взорвалась, припомнив и комнату отца Дениса, к которой она не имела отношения. «Если так жалко — забирайте обратно!» — крикнула Алёна. Свекровь разрыдалась, пообещав вычеркнуть сына из завещания и жизни.
Подруга спросила: «А Денис что?» Алёна махнула рукой: «Говорит: «Мама у нас сложная, но родная, потерпи». А сам уходит в работу, будто ничего не происходит. Но я больше не могу». Мать Алёны пыталась поговорить со свекровью, но та лишь фыркала: «Мой Денис будет горбатиться на ипотеку, пока невестка с пузом сидит! Пусть ребёнок родится, подрастёт — тогда и ремонтируйте. Или вы его в долговую яму записать хотите?»
Тут подруга озвучила страшную догадку: «Пока вы у родителей, она не лезет. Но как переедА как переедут — начнёт каждый день являться с проверками, будто смотрительница тюремного блока, и тогда кошмар станет бесконечным.
