**Пророчество**
— Ну что ты дуешься? Приедешь — поймешь, как тут здорово. Море, солнце, пляж… — говорила Ольга, пытаясь поймать взгляд дочери.
Но Лиза упрямо смотрела в окно, за которым мелькали бескрайние поля и редкие подсолнухи. Рядом с железной дорогой тянулась трасса, по которой неслись разноцветные машины, казавшиеся игрушечными из окна поезда.
Вдали то возникали, то исчезали очертания гор в дрожащем мареве. От яркого солнца у Лизы заболели глаза. Она в сотый раз проверила телефон и раздраженно швырнула его на сиденье.
«Ах, эти муки первой любви», — вздохнула про себя Ольга, а вслух сказала:
— Наверное, связи нет. Доедем — все будет.
— Мам, хватит, — буркнула Лиза и снова отвернулась.
— У Наташи дом на холме, из окон — вид на море. Порой даже волны слышно. А сад какой! Воздух! — не унималась Ольга. — Через пару часов сама всё увидишь.
— Только не говори, что у нее есть сын, — зло буркнула Лиза.
— Есть. Приемный. У Наташи своих детей нет. Вырастила чужого. Он в другом городе, в институте учится. Сейчас сессия, вряд ли приедет.
— Ты говорила, что она твоя подруга. А как вы познакомились, если она тут живет, а ты в Подмосковье? — поинтересовалась Лиза.
— О, это интересная история. Рассказать?
Лиза едва пожала плечами, не отрываясь от окна.
***
Мы с Наташей жили на соседних улицах, вместе в школу ходили. Не сказать, что красавица, но волосы у нее были необычные — русые, вьющиеся, на солнце золотом переливались.
На улице на нее все засматривались, я подумала, что и мне немного внимания перепадает. Перед выпускными мы с классом катались на теплоходе, потом гуляли в парке. Там она познакомилась с парнем и сразу влюбилась. Виделись мы реже, я им старалась не мешать. А как встретимся — только о нем и говорила.
Мечтала в театральный поступить, но так влюбилась, что подала документы в политех, где учился ее Сережа. Я поступила в университет.
Встретимся — часами говорим без умолку. Через год Сережа сделал ей предложение перед самой сессией. Какая же она счастливая была!
Мы с ее мамой пошли выбирать платье. Перемерили кучу. На Наташе любое сидело идеально. Еще фату купили. Она настояла, чтобы и мне взяли голубое платье для свидетельницы. Ох, и устали же мы. Голова кругом. Маму с покупками отправили на такси, а сами пошли гулять по набережной. В конце мая было уже по-летнему тепло.
Идем, на Наташу все оглядываются. А она и не замечает. Едим мороженое, болтаем о свадьбе, смеемся.
Навстречу две цыганки. Пристают к прохожим. Когда поравнялись с нами, та, что потолще, преградила дорогу:
— Ах, красавица, дай погадаю! Всю правду скажу, что тебя ждет, — запела цыганка сладким голосом.
Вторая стояла в стороне. Худая, некрасивая, с большими зубами — как будто рот не закрывался. Я подумала, что она на лошадь смахивает. Потом Наташа сказала, что тоже так подумала.
— Я и сама знаю, что меня ждет, — засмеялась Наташа, облизывая мороженое.
Хотели обойти, но цыганка схватила ее за руку, повертела ладонь и зацокала языком:
— Свадьба тебя ждет, золотая.
— Это я и без вас знаю, — Наташа попыталась вырваться, но та держала крепко.
— Не надо нам гадать, денег все равно нет, — вступилась я.
— Радость за деньги, а беда даром, — сказала цыганка, и у меня мурашки побежали.
При этом смотрела на Наташу не моргая. А та, что похудее, ухмылялась — или так из-за зубов казалось.
— Не слушай ее, пойдем, — дернула я Наташу.
— Любишь сильно, но счастье недолгим будет. На свадьбе с коня упадешь, долго будешь болеть. Боль свою у моря вылечишь. Замуж больше не выйдешь, но сын счастье принесет, — проговорила цыганка и ушла.
Мы шли молча. Веселое настроение пропало.
— Наташ, ты что, ей поверила? Ты ж не собираешься на лошади в ЗАГС ехать? На машинах поедем! Она секунду на руку смотрела — ничего не видела! — пыталась я ее успокоить.
— И правда, — вздохнула Наташа. — На какого коня?
— Обиделась, что денег не дали, — махнула я рукой, и мы засмеялись.
После сессии назначили свадьбу. Потом молодые должны были на море уехать — родственники путевку подарили. О цыганке забыли.
В день свадьбы мы с Наташей стояли у зеркала. Она поправила фату и вдруг сказала:
— Мой отец джип своим конем зовет. Не поеду на нем.
— Ну и правильно, сядешь в другую, — поддержала я.
— Нет, ни на какой машине. ЗАГС близко — пойдем пешком! — весело сказала Наташа.
— Прикольно! Не каждый день невеста по городу в платье идет, — засмеялись мы.
С трудом уговорили Сережу идти пешком. Родители были против, но Наташа стояла на своем: или пешком, или никакой свадьбы.
В ЗАГСе все прошло хорошо. Обменялись кольцами, поцеловались. Теперь можно на машинах ехать, но Наташа настояла пойти в парк на фотосессию. Там были красивые клумбы, арки с плющом.
— Давайте вас на карусели сфотографирую! — предложил фотограф.
Яркая карусель с деревянными лошадками. Сережа помог Наташе сесть на белую, сам сел рядом. Я расправила ей платье, отошла. Карусель закружилась, парочка тянулась друг к другу. Фотограф щелкал без остановки.
— Мам, смотри, невеста на белом коне! — закричала девочка рядом.
Наташа вздрогнула, отпустила руку — и соскользнула с лошади. Каблук застрял в щели, она упала на землю. Вскрикнула — и потеряла сознание.
Вместо банкета мы поехали в больницу. У Наташи был сложный перелом. Операция прошла неудачно, она ходила с палочкой. Через полгода они поехали в Питер, где ейОни вернулись с моря, и Лиза, глядя на смеющегося Данилу, вдруг поняла, что жизнь иногда делает неожиданные, но правильные повороты.
