Дорога, которую мы не проехали вместе
Татьяна и Алексей Соколовы мечтали об одном — о машине. Не просто о куске железа на колёсах, а о ключе к той свободе, которую они рисовали в воображении с самого дня свадьбы. Почти тридцать лет — работа, дача, редкие выходные, отказы в мелочах — всё ради одной цели: купить машину и отправиться в путешествие вдвоём. Без расписаний, без суеты, только они и бесконечная дорога.
И они её купили. Серебристый «Киа Спортейдж» встал в старом гараже рядом с верной «пятёркой», которая служила им верой и правдой. Алексей ходил вокруг новенького авто, словно мальчишка, получивший долгожданный подарок. Гладил капот, заглядывал в салон, а Татьяна уже представляла, как они мчатся по незнакомым трассам, ночуют в палатках, пьют чай на придорожных кафе, замирают перед закатами в чужих городах…
Маршрут был продуман до деталей. Алексей отвечал за технику и дорогу: изучил карты, выписал заправки, рассчитал расстояния, распечатал график остановок. Татьяна — за настроение и впечатления. В её блокноте были отмечены все кафе с местной кухней, достопримечательности, самые живописные места для фото. Они никому не рассказывали — это была только их история, сокровенная и личная.
Лето угасало. Осталось лишь закончить дела на даче. Был сентябрь, в воздухе уже витала прохлада. Они ехали в город — всего тридцать километров. Солнце клонилось к горизонту, Татьяна смотрела в окно, а Алексей тихо напевал. Всё казалось идеальным.
Пока в одно мгновение всё не оборвалось.
Он резко сбросил газ, вцепился в руль, тело дёрнулось вперёд — и обмякло. Машина встала посреди дороги. Татьяну резко прижало ремнём, она не сразу осознала, что происходит. Потом — крик, паника. Алексей не отвечал. Просто лежал, уронив голову на руль.
Она вызвала скорую, пыталась привести его в чувство. Врачи приехали быстро, но… Он уже не дышал.
Сердце. Мгновенно. Ремень ещё хранил запах его одеколона, а его уже не было.
Начались формальности: полиция, дочь с мужем, слёзы, бесконечные вопросы. Но Татьяна не слышала. Она всё ещё сидела в машине, на том же месте, где ещё минуту назад мечтала. Смотрела, как его увозят. И не проронила ни слезинки. Она стала пустой.
Прошли поминки. Потом сорок дней. Потом три месяца.
Дочь приезжала, приносила еду, убиралась. Пыталась разговорить мать. Напрасно. Татьяна словно ушла в себя. Двигалась механически, варила борщи, но внутри была лишь пустота.
А потом дочь как бы между делом спросила:
— Мам, а та серебристая машина — чья?
— Алёша её… — начала Татьяна, и тут воспоминания нахлынули, как удар. Как он выбирал цвет, как радовался, как выписывал адреса заправок… И тогда она заплакала. По-настоящему. Не сдержанно, не тихо — а с надрывом. Так, что дочь испугалась. Рыдала весь день и почти всю ночь. А под утро заснула. А проснувшись — поняла: надо жить. Ради него.
Весной она вернулась на дачу. Открыла рюкзак Алексея, который так и стоял нетронутым, и нашла синюю папку. Их маршрут. Его почерк. Его пометки: «здесь попьём чаю», «здесь тебе понравится».
Она захлопнула папку. Слёзы подступили, внутри клокотала ярость. «Какая, чёрт возьми, мечта?!» — хотелось закричать. Почти выбросила. Но не смогла. Положила в сумку.
Теперь на дачу ездила на электричке. Зять забрал машину — обещал помогать, но закрутился. Она не упрекала. Ей уже было всё равно.
Но по вечерам она открывала папку. Сначала украдкой. Потом — каждый день. Читала, вспоминала. Он будто был рядом. Шёпотом говорил: «Поехали, Тань».
И однажды она решилась. Вернувшись в город, записалась на курсы. Не обычные — по экстремальному вождению. Инструктор, парень лет тридцати, сначала усмехнулся. Но Татьяна грызла гранит науки. Тренировалась, сжимала руль так, будто от него зависела её жизнь.
Она получила права. Настоящие. С отметкой. С гордостью.
А потом пришла к дочери. Спокойно. Твёрдо.
— Аня, спустись. С ключами. И с документами.
Она взяла их, подошла к машине. Провела рукой по кузову. Села. Завела.
И тронулась с места. Без слов. Через три дня была уже за границей — в той стране, с которой начинался их маршрут.
Дальше — больше.
С дочерью поговорит потом. Она поймёт. Это была их с Алёшей мечта. А теперь — её дорога. Без него. Но всё равно — вдвоём.
