**Дневник. 50 лет.**
Никогда не думал, что я, пятидесятилетний мужчина, инженер до кончиков пальцев, молчаливый и замкнутый (как говорила покойная жена — «угрюмый, как ноябрь»), сяду писать не отчёты, а строки, пропитанные тоской.
Шестнадцать лет назад уехал за границу — искал лучшей доли. Устроился, перевёз семью, а вскоре не стало отца. Мать осталась одна в нашем старом доме под Рязанью, среди бескрайних полей.
Никогда не жаловалась. Не упрекала, не просила помощи — я ведь единственный сын. Звонили часто, и всякий раз она уверяла: «Всё хорошо, не беспокойся». Но в голосе звучало то самое, ненавязчивое: «Когда приедешь?» В этом «когда» — вся её тоска, всё одиночество, которое она скрывала.
Не совру: я заботился. Думал о ней постоянно, не забывал ни на день. Но грех мой тяжёл, как камень на сердце: обещания её обманул.
Каждый август, когда работа затихала, летел в Россию. Это было свято — как вербное воскресенье. Ездили с матерью по родне, навещали знакомые с детства места, где она когда-то гуляла с отцом. Позже, когда годы давили, водил её по врачам, возил в санатории. Ходили в кино, бродили по тихим улочкам, звали гостей. А она пекла пироги с вишней, варила борщ с пампушками — вкусы, что теперь лишь во сне.
Провожала меня всегда только до калитки. На вокзал не ездила — не хотела, чтоб я видел слёзы. А я, дурак, клялся: «Вернусь скоро, к Рождеству или Масленице». Не вернулся. И теперь эта вина точит меня, как мышь сухарь.
В прошлом декабре я прилетел. Но не к её пирогам и чаю с мёдом, а на похороны. Единственное утешение — ушла тихо, без мук, будто свеча погасла. Но это не снимает тяжести, не заглушает голос в голове: «Опоздал».
И вот я здесь, в августе, как всегда. Шаги гулко стучат по полу. Ключ дрожит в пальцах, дверь скрипит. Тишина. Нет запаха жареной картошки, нет звуков радио. Пустота давит, будто стены вот-вот рухнут.
Прошли дни, а я так и не решился разбирать её вещи. Газеты на столе, платок на спинке кресла, фото в рамке — будто она сейчас войдёт и спросит: «Что задумался?»
Хочу крикнуть тем, кто далеко от родителей: возвращайтесь! Держите слово, даже если дела затянут. Будет день — и деньги, и время, а вот их… уже нет. И нет ничего страшнее, чем стоять у порога родного дома, зная: за ним — лишь пыль да холод.
Это не просто боль. Это рана, которая не заживёт. Это шаги в пустом доме. Это понимание: опоздал навсегда.
