**Дневниковая запись.**
Раннее утро застало нас на пыльной дороге, ведущей из деревни. В одной руке я сжимал маленькую ладошку Анечки, в другой лёгкий чемодан, набитый не столько вещами, сколько обманутыми надеждами. Автобус, кряхтя, отъезжал от остановки, увозя нас прочь от места, где ещё вчера я верил хоть во что-то. Уезжал, даже не попрощавшись с Сергеем. Он в это время был на рыбалке на том самом рассвете, о котором так восторженно рассказывал накануне. И, глядя сквозь запылённое окно на поля, убегающие назад, я осознал простую и горькую правду: так и не встретил женщину, за любовь к которой стоило бы бороться. А ведь начиналось всё так прекрасно, так ослепительно-романтично, что дух захватывало.
Сергей буквально ворвался в мою жизнь, когда учился на последнем курсе института. Не давал прохода, осыпал комплиментами, смотрел влюблёнными глазами, в которых таяли все мои сомнения. Говорил, что любит, что не представляет жизни без меня и без моей четырёхлетней дочки Анечки. Его напористость, юношеская искренность и пыл растопили лёд в моём сердце, ещё не оправившемся после потери первой жены. Уже через три месяца после знакомства мы стали жить вместе в моей квартире. Он был полон планов и обещаний.
«Сашенька, родная, глаза его сияли, как два бездонных озера, через месяц получу диплом, и мы сразу поедем в мою деревню. Представлю тебя родителям, всей родне! Скажу им, что ты моя будущая жена! Ты ведь согласна?» Он обнимал меня, и весь мир казался таким простым и ясным.
«Хорошо, согласен», отвечал я, и в душе теплилась робкая надежда.
Деревня, где родился Сергей, встретила нас тихим вечерним солнцем. Вся родня жила рядом, буквально стенка к стенке. Я тогда ещё не знал, что неподалёку жила местная красавица Олька, влюблённая в Сергея с детства, предмет всеобщей гордости и, как все считали, идеальная невеста. Не знал и о деде Никите, отце его отца, который жил в старом доме и часто ходил к сыну в баню своя уже давно покосилась. Дед Никита доживал свои дни в тишине, подолгу глядя на холм за околицей, где под берёзой лежала его жена. Он знал, что сегодня ждут гостей внук везёт невесту.
Накануне дед зашёл к сыну и застал невестку Татьяну в скверном настроении.
«Опять с Иваном поругалась?» спросил он, готовясь прочесть сыну нотацию.
Но Татьяна, увидев его, первая выплеснула своё недовольство:
«Ты в курсе, что наш Серёга жениться собрался? Завтра сюда свою избранницу привезёт.»
«Знаю, Иван говорил. Ну и пусть, парню пора. Учёбу закончил, работу нашёл. Пусть семью заводит, пока ветром не разметало.»
«Так-то оно так, фыркнула Татьяна, только избранница-то На три года старше! Да ещё с ребёнком! Как будто своих, деревенских, мало! Олька наша, например, красавица, медсестра, работящая А эта кто? Неизвестно от кого дитя, какие у неё корни. Зачем ему чужая обуза? Своих ещё народит!»
«Татьяна, не твоё дело в жизнь детей лезть», попытался вмешаться дед, но она уже не слушала.
Мы приехали под вечер, уставшие, но ещё полные светлых ожиданий. Сергей сиял от счастья. Год он не был дома, соскучился по родителям, деду, этим местам. Дверь открыла его мать. Первым в дом ворвался он, поставил чемодан, а я с Анечкой замерли на пороге, ждя приглашения.
«Сыночек, Серёженька, родной!» Татьяна обняла его так, будто боялась отпустить, а её взгляд, скользнувший по мне и дочери, был холодным и оценивающим.
За ужином стол был накрыт более чем скромно. Я заметил, как Сергей на секунду удивлённо поднял брови он хорошо знал, на что способна его мать. Я почти ничего не ел: в горле стоял ком обиды и дурных предчувствий.
Только дед Никита изредка бросал на нас с дочкой тёплые взгляды, а потом осуждающие на невестку. Он всё видел и всё понимал.
Утром Сергея уже не было на рассвете он ушёл на рыбалку. Я вышел умываться и столкнулся в коридоре с Татьяной. Её лицо перекосило злобой.
«Серёга сказал, что вы уезжаете. Из-за тебя. Когда я теперь сына увижу? Держать будешь его у своей юбки! Кормить тебя и твоего ребёнка»
Я слушал её и вдруг осознал: внутри не было ни злости, ни обиды только холодная ясность. И тогда я спокойно улыбнулся:
«Знаете, Татьяна Ивановна, моя первая жена была офицером. Честным и прямым человеком. Она любила меня больше жизни. Но, в отличие от вашего сына, доказывала любовь не словами, а делами. И никогда, слышите, никогда не позволила бы даже родной матери унижать меня или нашего ребёнка. Её мама до сих пор для меня вторая мать. У меня два высших образования, я свободно говорю на трёх языках. После её гибели я жил только ради дочери. И именно она сказала: мне нужна жена, а Анечке мать. А что до денег Вашему сыну и не снились мои доходы. Так что ваши страхи, что Сергею придётся кормить чужого ребёнка, напрасны.»
Татьяна слушала, и в её глазах читался шок.
Я развернулся и пошёл собирать вещи. Руки не дрожали. Душа была пустой и светлой одновременно. Мы вышли из того дома, не оглядываясь.
Автобус тронулся, и я закрыл глаза. Впереди была дорога. Дорога домой к настоящей жизни и настоящей любви, которая, я знал, обязательно меня найдёт. Потому что я научился ценить себя и свою маленькую принцессу. А это главное.
