Мне сорок один, и ещё недавно я думал, что моя жизнь вполне удалась: работа, квартира, жена, двое детей. Мы с Светланой прожили вместе больше десяти лет. Сначала было как в сказке: страсть, нежность, полное понимание. Потом, как это обычно бывает, пришла рутина. Дни стали похожи один на другой. Вроде бы и близость была, и разговоры, но внутри — пустота.
Я начал терять себя. Рядом со Светланой я больше не чувствовал себя мужчиной — сильным, нужным. Казалось, я стал тенью, просто частью интерьера. Это гнало меня в депрессию. И вот однажды я сорвался. В бухгалтерии на работе была женщина — Лидия. Она часто улыбалась мне, подшучивала, ловила мой взгляд. В конце концов я пригласил её на ужин. Так всё и началось.
Парадокс в том, что после этого мои отношения с женой будто ожили. Между нами снова вспыхнула страсть, мы стали больше общаться. Но было уже поздно. Я влюбился. По-настоящему. Лидия стала не просто любовницей, а тем, кто меня понимал. С ней я снова чувствовал себя живым. Но жить на два фронта оказалось невыносимо.
Всё разрушил мой шестнадцатилетний сын Артём. Парень не глупый, но избалованный. Всё ему подавай: фирменную одежду, последние модели телефонов. Однажды, когда я вернулся от Лидии, он подошёл ко мне с невинным видом:
— Пап, ты ведь не на работе был? Ты с Лидией, да?
Я попытался отбрехаться, но он достал телефон. Фотографии. Я и Лидия в кафе, в машине. Полный комплект доказательств. Я онемел. Он спокойно сказал:
— Мне всё равно, с кем ты спишь. Но маме ты не скажешь. А если хочешь, чтобы я тоже молчал — переводи мне деньги. На мои «расходы».
Я сдался. Платил. Шантаж работал. Сначала суммы были небольшие — по десять-двадцать тысяч рублей в неделю. Молчание стоило дорого. Но потом он распоясался. И когда потребовал новый iPhone, я взорвался. Сказал, что больше не дам ни копейки. Он пригрозил — тогда мама всё узнает. И тут я понял: хватит. Я сам ей всё расскажу.
Я подошёл к Светлане и во всём признался. И про Лидию, и про шантаж сына. Она слушала молча. Без слёз, без криков. Просто кивнула. Утром я собрал вещи и ушёл к Лидии. Жена не стала меня останавливать. А Артём остался ни с чем: я ушёл, деньги перестали поступать, мать в бешенстве, и теперь ему самому придётся отвечать за свою наглость.
Я не святой. Я изменил. Но в этой истории виноват не только я. Моя ошибка — бегство. А вот сын… Он выбрал предательство. И за это поплатился. А я? Теперь хотя бы живу честно, не обманывая ни себя, ни других.
