Татьяна давно понимала – их с Дмитрием брак трещит по швам. Чувства угасли, осталась лишь привычка, разговоры иссякли, а недовольство копилось, как снежный ком. В квартире витало тяжёлое молчание, будто перед грозой.
Она закрывала глаза, надеясь, что всё наладится. Но с каждым днём становилось яснее – дальше будет только хуже. Их ждал разговор, после которого жить вместе станет невозможно. А как же дочь? О ней нужно было думать прежде всего.
Татьяна готовила, убирала, следила, чтобы Даша возвращалась домой вовремя и делала уроки. Девочка взрослела – появились секреты, подружки, свои интересы. А Дмитрий… Он исправно приносил зарплату, но этим его участие в семье и ограничивалось.
Теперь он не выпускал телефон из рук, уткнувшись в экран, будто подросток.
Однажды Татьяна слегла с температурой. Голова раскалывалась, тело ломило. Она попросила мужа приготовить ужин – Даша снова была у подруг.
«Да ладно, чай с бутербродами сойдёт», – отмахнулся Дмитрий.
Татьяне было не до споров. Два дня она провела в полудрёме. Когда стало легче, она зашла на кухню и обомлела: раковина завалена грязной посудой, сушилка пуста, мусорное ведро переполнено, сверху – коробки из-под пиццы. В стиральной машине – гора его рубашек, в прихожей – песок, в холодильнике – пустота. Она принялась за уборку, готовку и к вечеру свалилась без сил.
После ужина гора посуды выросла ещё выше. Всё внутри рвалось наружу – терпение лопнуло.
«Хватит. Я не домработница. Работаю наравне с тобой, а потом ещё и за квартиру убираю. Хотя бы чашку за собой мой!» – высказалась она.
«Всё равно ты её потом помоешь», – равнодушно бросил Дмитрий, не отрываясь от телефона.
«Выбрось завтра мусор. Пакет поставлю у двери».
«Ладно», – кивнул он.
«Не ладно, а не забудь! – устало поправила Татьяна. – Раньше ты мне помогал, даже пылесосил. Я не звёзд прошу – просто вынести мусор. Ты вообще меня слышишь? Да оторвись ты от телефона!»
Он наконец поднял глаза:
«Чего ты разошлась? Ты же женщина, твоя обязанность – дом содержать. Я деньги приношу. Что тебе ещё надо? В доме две бабы – неужели я буду за всеми убирать?»
«Бабу дочь мою называешь?!» – возмутилась Татьяна.
«Кстати, где она? Ты её распустила – гуляет где хочет. А мне из-за грязной тарелки голову морочишь», – проворчал он.
«Дело не в тарелке! В твоём равнодушии!»
«Хватит! Надоело!» – Дмитрий вышел, хлопнув дверью.
На столе вспыхнул экран его телефона – пришло сообщение. Татьяна успела заметить имя отправителя, прежде чем экран погас.
Вот оно… То, о чём она догадывалась, но боялась признать.
Когда Дмитрий вернулся, она спросила дрожащим голосом:
«Алёна – это кто? Алла? Алевтина?»
Он замер, потом резко развернулся:
«Ты в мой телефон лезла?»
«Запаролен. Есть что скрывать?» – прошептала она, про себя умоляя: «Соври… Скажи что угодно…»
«А если и так?» – он с вызовом посмотрел ей в глаза. – «Да, у меня другая. Давай решим всё цивилизованно».
«Как именно?» – голос дрожал, слёзы катились сами.
«Опять сцены, – он закатил глаза. – Если хочешь изображать жертву – оставайся. Но учти: квартира моя. Родители подарили. Разменивать не буду».
«Куда нам с Дашей? Ты шутишь?»
«Нет. Поезжай к родителям».
«Я никуда не поеду!» – раздалось за спиной Дмитрия.
Даша стояла в дверях.
«Подслушивала?» – нахмурился отец.
«Вы так орали, что соседи слышали. Вы разводитесь? Я останусь с папом».
«Вот видишь? – Дмитрий показал на дочь. – Кто тут плохой?» – и удалился, наверное, сообщать любовнице, что жилплощадь скоро освободится.
«Ты не можешь с ним оставаться! У него же…» – Татьяна запнулась. – «Он не один будет».
«Ну и что? У меня своя комната. К бабушке я не поеду – они на краю света живут. Тут школа, друзья. Я никуда не уйду». Даша повернулась и ушла, хлопнув дверью.
Татьяну охватила паника. Была семья – и вот нет ничего. Её выгоняют из дома, который она считала своим, а дочь… предала.
Она закрылась в ванной и разрыдалась.
Позже обнаружила, что в спальне на диване лежали подушка и плед.
«Что это значит?» – спросила она.
«Серьёзно не понимаешь?»
Всю ночь она не спала, разрываясь между обидой и страхом. Унижаться не станет. Просить – не сможет. Квартиру не отвоюет. Одно было ясно – завтра нужно уходить.
Утром, пока муж и дочь спали, она ушла. Пришла на работу раньше всех, напугав охранника.
Коллега сразу заметила её состояние:
«Что случилось?»
«Нет у меня ни семьи, ни дома…» – Татьяна закрыла лицо руками.
«Всё так плохо?»
«Хуже некуда».
Коллега вздохнула:
«У меня есть квартирка. Маленькая, старая. От отца осталась. Живи пока, плати коммуналку».
«Спасибо!» – Татьяна подняла на неё глаза.
«Сначала посмотри – может, передумаешь».
«Нет. Лучше, чем к матери ехать».
Квартира действительно оказалась крошечной, с допотопной мебелью.
Татьяна вымыла её до блеска.
Забрать вещи помогла коллега.
Каждый день Татьяна звонила Даше. Та отвечала односложно:
«Всё нормально. К нам переехала Алёна. Она крутая. Джинсы мне отдала…»
Вышло, что всем хорошо – кроме неё.
Однажды Татьяна пришла к школе. Даша была густо накрашена.
«Не приходи больше», – бросила та и ушла.
Чтобы не сойти с ума, Татьяна устроилась на вторую работу – в строительный магазин. Возвращалась поздно, экономила на всём. Через год взяла ипотеку на однушку.
Переехала, спала на матрасеЧерез несколько лет Даша, уже одинокая мать с ребёнком, пришла к Татьяне, и та, несмотря на всю боль, открыла ей дверь.
