Жизнь моя превратилась в сплошную борьбу, а надежды рухнули в тот вечер, когда родители объявили своё решение. Я думала, что бабушкино наследство поможет выбраться из долгов, но вместо этого квартиру отдали сестре. Их слова впились в сердце, как ледяные осколки, и теперь я не знаю, как жить с этой болью, преданная самыми близкими.
Меня зовут Татьяна, я живу в маленьком городке под Вологдой. В тот вечер родители вызвали меня и сестру Светлану к себе в Ярославль. Заранее предупредили — разговор будет о бабушкиной квартире. Я ждала этого полгода. С мужем Иваном мы еле сводим концы с концами — его мать, Галина, тяжело болеет, требует дорогих лекарств и ухода. Мы экономим на всём: одежду не покупаем, питаемся тем, что вырастили на даче. Иногда становится чуть легче, но откладывать деньги — несбыточная мечта.
Я верила, что продажа бабушкиной квартиры нас спасет. Бабушка, светлый человек, всегда переживала за нас со Светой. Говорила, что не хочет, чтобы мы копили на жильё. Её трёхкомнатную квартиру она хотела продать и разделить между нами. После её смерти всё легло на родителей. Они искали покупателей, и я надеялась, что моя доля поможет нам выстоять.
Но в тот вечер, за столом в родительской кухне, я услышала приговор. Они решили не продавать, а переписать квартиру на Свету. «Ты всё равно потратишь деньги на лечение свекрови, — сказал отец. — А Свете важнее, она одна». Я онемела, чувствуя, как ком подкатывает к горлу. Они ведь знали, в каком отчаянии я живу, как мы с Иваном считаем каждую копейку. Но решили, что раз я замужем — значит, не нуждаюсь, а Свете — важнее.
«Почему? — прошептала я. — Вы же видите, как нам тяжело!» Мать хмуро взглянула: «Таня, не будь эгоисткой. Подумай о сестре». Они сказали, что продажа сейчас невыгодна, что квартиру жалко — память о бабушке. Я молчала, а Света пыталась меня утешить. Я встала и ушла, не слушая. Она говорила, что я несправедлива, что родители заботятся о нас обеих. Но от её слов становилось только больнее.
Я чувствую себя преданной. Родители назвали меня эгоисткой, но разве я виновата, что борюсь за жизнь Галины? Они видят мои трудности, но выбрали Свету, будто я не их дочь. Сестра клянётся, что не просила этого, но её сочувствие — как подделка. Я не могу говорить ни с ней, ни с родителями — слишком больно. Бабушкина квартира была моей последней надеждой. Теперь я осталась ни с чем, а несправедливость разъедает душу.
По ночам я думаю: как они могли так поступить? У них двое детей, но выбрали одну. Я не хочу быть эгоисткой, но не могу простить. Бабушка хотела, чтобы мы получили поровну, а они нарушили её волю. Боюсь, эта обида разрушит семью, но не знаю, как пережить чувство, что меня лишили не просто денег, а куска жизни. Душа рвётся на части, а я не понимаю, где взять силы, если даже родные меня не поддержали.
