Запечённая правда: как треска раскрыла семейные тайны
Иван вернулся домой после трудового дня, уставший, но довольный. Из кухни доносился соблазнительный запах. Он заглянул туда, потирая руки:
— М-м-м, пахнет просто восхитительно! Что тут у нас, Дашенька?
— Решила треску запечь, — равнодушно ответила жена.
Но прежде чем он успел спросить про рецепт, из глубины квартиры донеслись странные шорохи. Иван нахмурился:
— Опять эти соседи?
— Нет, не соседи. В дальнюю комнату загляни — там тебя ждёт сюрприз, — сказала Дарья с загадочной усмешкой.
— Какой ещё сюрприз?
— Сам увидишь.
Иван неспешно прошёл по коридору, приоткрыл дверь — и остолбенел. В кресле, словно так и надо, восседала его мать — Тамара Степановна.
Явилась она без предупреждения. Дарья, решив, что привезли заказ, открыла дверь.
— Здравствуйте, Тамара Степановна. А предупредить? Вдруг бы нас дома не оказалось…
— Ваня на работе, ты дома. Я ещё на своих двоих хожу, не калека. Где моя комната?
— Пройдите пока сюда, потом разберёмся.
— У вас трёшка, а место мне сразу найти не можешь? И как это он не в курсе?
— Он и сам не знал. Вы ему не сказали?
— А зачем? Я не в гости пришла. Теперь поживу у вас.
Дарья стиснула зубы, хоть внутри всё переворачивалось. Ей надо было доделать отчёт, и она попросила свекровь подождать. Та язвительно огляделась, бросив на прощанье:
— Холодильник пуст…
— Сейчас продукты привезут.
Когда курьер доставил пакеты, Дарья наскоро собрала обед: нарезала колбасу, сыр, хлеб, заварила чай.
— Может, кашу приготовить? Или сырники?
— Не трудись. Если что, сама справлюсь.
Дарья кивнула и ушла. Через полчаса, закончив работу, она вернулась на кухню и обнаружила, что свекровь «освоила» комнату рядом с ванной — ту самую, где Иван ночами зависал за компьютером. Та уже успела заявить:
— Бардак, грязь, посуда не помыта. Он хоть сам убирается?
— Он работает, здесь отдыхает.
— Работает? Игрушки у него тут. Ты дома сидишь, еду через интернет заказываешь. А он, бедолага, и день и ночь пашет.
Дарья молча сжала кулаки. Слишком много накипело, но сейчас не время. Она вспомнила разговор с матерью, когда жаловалась на мужа и его увлечения:
— Ну хоть не гуляет. Играет себе тихонько. — успокаивала мать.
— А когда дети?
— В детстве не наигрался…
И ведь правда. Все деньги, что свекровь дала на квартиру, Иван спустил на дорогую технику. «Детская мечта», — сказал он тогда. Хорошо хоть квартира была записана на Дарью, благодаря вкладу её родителей.
После обеда Тамара Степановна уснула в «своей» новой комнате. Иван вернулся с работы, услышал храп и удивился:
— Это что, соседи?
— Нет, твоя мама. Зайди, поговори.
Свекровь проснулась как раз вовремя. Без лишних слов, сразу в бой:
— Я на пенсии. Буду путешествовать, а между поездками жить у вас. Квартиру продам, а деньги ведь тебе отдала. Значит, и у меня тут своя доля есть.
— Мам, ты серьёзно? Мы тут детскую хотели делать. Даша будет против.
— Тогда верни деньги. По-честному.
— Я и так тебе ежемесячно перевожу. У нас семья.
— Семья? Даша дома сидит. Ты один работаешь. Показывайте документы. Надеюсь, всё оформлено как надо?
Дарья молча вышла, вернулась с папкой.
— Вот документы. Квартира на мне. Деньги вложили мои родители.
— А мои?
— Потрачены. Твоим сыном. На его «детские мечты».
Иван встал, виновато опустил глаза:
— Прости, мам. Но тогда мне так хотелось этого… А теперь — хватит. Больше не надо.
— Да-а? — вспыхнула Дарья. — Если не завяжешь — подам на развод. И поедешь к маме, к своим игрушкам.
— Даш, не надо! Всё продам. Честно. Пошли ужинать. Сегодня — без компа.
За ужином свекровь молча хмурилась.
— Значит, я здесь лишняя? А думала, хозяйкой буду.
— Вы — мать моего мужа. Но у нас своя семья. И я не собираюсь жить по вашим указам.
— Ваня, да ты под каблуком!
— Лучше под каблуком любимой жены, чем под маминым крылом. Ты всю жизнь за меня решала. Хватит. Я взрослый.
Тамара Степановна молча поднялась, взяла сумку:
— Вызовите такси. Я уезжаю. Ты ещё вспомнишь меня…
Иван молча проводил мать до машины. Вернувшись, сел за стол:
— Буду и рыбу, и мясо. Очень проголодался.
— А насчёт игр… Ты правда?
— Да. Всё продам. На детей деньги пригодятся. Теперь я готов. А с мамой как-нибудь разберёмся. Главное — чтобы ты была рядом.
Дарья улыбнулась. А внутри почувствовала: вот он, тот самый «запретный плод», — наконец созрел.
