«Мы вам не батраки!» — как свекровь из отдыха сделала каторгу
Если бы мне годик назад сказали, что мои долгожданные выходные превратятся в каторгу, где всё тело ноет, а слёзы сами катятся — я б рассмеялась. Но теперь это правда. Всё потому, что моя свекровь, Валентина Петровна, решила: раз мы с Сергеем в хрущёвке живём и картошку не копаем, значит, у нас времени — как грязи. И можно нас в дело пускать.
Поженились мы с Сергеем чуть больше года назад. Свадьбу скромную сыграли — в нашем городе каждая тысяча рублём считается. Родители мне помогли — купили однушку в старом фонде. Конечно, ремонт там нужен был жуткий, вот мы потихоньку и взялись: то трубы поменяем, то обои, на кухне линолеум постелили. Денег не хватает, времени — тем более.
А у Серёжиных родителей — дом в деревне под Тверью, огород размером с футбольное поле, куры, гуси, коза и даже корова. Живут они, как староверы — землю не продадут, хоть головой об стену бей. Ну это их выбор, они сами свою жизнь так строили. Мы их уважали, но всегда считали — у каждого своя дорога.
Но свекрови было мало. Узнала, что мы «в тепле, без забот», и начала нас к себе таскать. Сначала — «чайку попить». Потом — каждые выходные, будто по расписанию: «приезжайте, помогите». Не в гости, а именно работать. Только переступишь порог — в руки лопату или швабру. Улыбнись — и марш грядки полоть.
Поначалу я думала — ладно, пару раз съездим, покажем, что не чужие. Сергей тоже отнекивался: мол, ремонт, работа, устаём. Но упрямство Валентины Петровны — как стена. «Вы в городе, как сыр в масле! А у меня тут всё на мне!» Нашу усталость она игнорировала. «Да что вы там в своей однушке делаете? — ворчала она. — Мы вас растили, теперь ваша очередь помогать!»
Я пыталась быть хорошей снохой. Не грубить. Но всё кончилось, когда в один из приездов, едва мы зашли в дом, свекровь сунула мне ведро с тряпкой: «Пока я щи варю, ты полы мой — от порога до бани. А Сергею скажи, пусть дрова колет — мне печь топить». Я хотела вежливо отказаться, сказала, что вымоталась за неделю. Но она даже слушать не стала. Будто я — её бесплатная домработница.
Когда в воскресенье вечером мы уехали, у меня спина отваливалась. А в понедельник я проспала на работу. Начальник обалдел — я ни разу за три года не опаздывала. Пришлось врать, что температура. И это после «отдыха» у свекрови. Ни радости, ни благодарности — только злость.
Самое обидное — мы же не раз говорили: у нас свои дела, ремонт, устаём! Но Валентина Петровна как заведённая: «Ну что, когда приедете? Картошку сажать!» Мы объясняли, что сейчас не можем. А она: «Да какой там ремонт, если третий месяц ковыряетесь? Кремль, что ли, реставрируете?»
Меня добило, когда она заявила прямо: «Я на тебя надеялась. Ты же баба. Надо и корову доить уметь, и рассаду сажать — в жизни пригодится». Я промолчала, но внутри всё закипело. Я не собиралась в деревне жить. И не обязана знать, как навоз чистить.
Сергей меня поддерживал. Он и сам устал от маминых приказов. Раньше ехал к родителям с радостью, теперь — как на каторгу. Телефоны уже не берёт — сплошные упрёки. А я каждый раз придумываю отмазки, лишь бы не ехать.
Однажды я позвонила своей маме, Наталье Ивановне. Всё ей выложила. И знаете, она меня поняла. Сказала: помощь — дело добровольное. Нельзя семью в рабов превращать. И если сейчас не остановиться — дальше будет хуже.
Я так устала. От этой двойной жизни: в городе — ремонт и работа, в деревне — адские выходные. Хочу просто выспаться. Поваляться с книжкой, а не в грязи с ведром навозА потом Сергей твёрдо сказал: «Мама, хватит — следующие выходные мы остаёмся дома».
