Сдашь ребёнка в интернат, раз он не от моего сына! ухмыльнулась теща.
Ты же не планируешь, что мой Данила будет заботиться о чужом ребёнке? Мария Петровна плавно поставила хрустальный стакан на блюдце. Мальчишка уже подрос, ему будет полезно обрести самостоятельность.
Василиса ощутила, как в комнате застыл воздух. Серебристые волосы тещи, безупречный маникюр, блестящие драгоценности всё приняло странный, почти зловещий оттенок. За улыбкой, протянутой тонкими губами, пряталась хищная, страшная сущность.
Данила проснулся рано, как обычно. Василиса уже стояла у печи, помешивая яичницу деревянной лопаткой. Запах свежезаваренного травяного чая наполнял их новую кухню в новостройке на Тверской. За две недели после свадьбы она ещё не успела назвать этот дом своим. Всё казалось мимолётным, будто они с сыном гости в просторном коттедже Данилы в Подмосковье.
Мам, видел мой синий свитер? появился на пороге Данил, прижимая к груди стопку учебников.
На верхней полке шкафа, ответила Василиса, улыбаясь, разглядывая сына. Ему четырнадцать, почти дошёл до её роста, черты лица стали резче, напоминая отца. Причеши волосы, будто ты одуванчик.
Данил фыркнул, но послушно пригладил темные кудри. Василиса поставила перед ним тарелку.
Больше никаких переездов? тихо спросил он, глядя в блюдо.
Больше никаких, ласково коснулась он его плеча. Теперь у нас есть дом.
Данила спустился, когда сын доедал завтрак. Высокий, с теплыми карими глазами, он выглядел слегка растрёпанным от сна, поцеловал Василису в щёку, вспушил Даниле волосы:
Как экзамены, парень?
Нормально, пожал плечами Данила, но Василиса заметила, как он украдкой улыбнулся. За полгода знакомства мальчик медленно оттаивал рядом с отчимом.
Стук в дверь прервал утренний приём. Мария Петровна вошла без приглашения, улыбаясь своей фирменной холодной улыбкой.
Доброе утро, семья! Она поцеловала сына в лоб, кивнула Василисе, будто Данилу не заметив. Данилушка, ты оставил у меня документы на машину. Я их привезла.
Пока Данила рассматривал бумаги, теща изучала кухню, отмечая каждую деталь. Василиса почувствовала, как напрягаются её плечи. С первого взгляда её оценивающий взгляд заставлял сжаться.
А ты, Василиша, сегодня свободна после обеда? вдруг спросила теща. Заходи ко мне на чай, поболтаем как женщины, узнаем друг друга лучше.
Конечно, кивнула Василиса. С удовольствием.
Данила недоверчиво посмотрел на мать. Он всегда ощущал фальшь. Мария Петровна улыбнулась шире, но глаза оставались ледяными.
Вот и славно. Жду тебя в три.
Когда дверь за тещей закрылась, Василиса выдохнула. Необъяснимая тревога осела под ребрами. Данила, заметив её состояние, обнял её за плечи:
Она просто старается. Посвоему.
Конечно, ответила Василиса, не веря собственным словам.
В половине третьего она стояла перед зеркалом в прихожей, поправляя воротник блузки. Данила, собираясь в математический кружок, наблюдал её нервные движения.
Она тебя не любит, неожиданно сказал он. И меня тоже.
Не говори глупостей, ласково потрепала её Василиса сына по щеке. Ей просто нужно время.
Никогда не понимал, зачем взрослые притворяются, пожал плечами Данил. Она смотрит на нас, как на грязь под ногами.
Василиса не нашла ответ. Теща жила в соседнем доме коттеджного поселка, в двух шагах от их. Дверь открылась мгновенно, словно она ожидала её приход.
Проходи, дорогая. Чай уже кипит.
Гостиная блестела чистотой. Античная мебель, картины в позолоченных рамах, фарфоровый сервиз всё вещало о достатке хозяйки.
Василиса села на край дивана, сложив руки на коленях. Теща разлила чай по фарфоровым чашкам, достала с серебряного подноса маленькие торты.
Ты же хочешь, чтобы Данила был счастлив? спросила она, размешивая сахар.
Разговор начался с этой фразы, и в груди Василисы сжалось предчувствие беды.
Конечно, хочу, ответила она осторожно, чувствуя, как сердце ускоряется. Мы все хотим, чтобы близкие были счастливы.
Теща отломила кусочек торта серебряной вилкой, медленно пережёвывая. Капля крема застряла в уголке её губ. Она промокнула её салфеткой и посмотрела на Василису пронзительным взглядом.
Мой сын заслуживает настоящую семью, заявила она, не отводя глаз. Ты симпатичная, хозяйственная. Но есть проблема.
Таща поставила чашку на блюдце; фарфор звякнул, отозвавшись в дрожи Василисы.
Сдашь ребёнка в интернат, раз он не от моего сына! улыбнулась она так обыденно, словно предлагала купить хлеб. Я всё выяснила. Есть престижное закрытое учебное заведение, лучшие преподаватели, великолепная программа.
Василиса застыла, не веря ушам. Как могла женщина с идеальной осанкой говорить так о живом человеке? О её сыне. О Даниле.
Мария Петровна, вы шутите? прошептала она.
Ни секунды, дорогая, протянула теща блестящий буклет. Мальчишка уже взрослый, ему четырнадцать. Четыре года пролетят незаметно. Даниле нужна своя семья, свои дети. А твой мальчик не его кровь. Она поморщилась, словно произнося чтото непристойное. Я готова оплатить все расходы. Это будет мой подарок.
Василиса видела за улыбающимся лицом Марии Петровны пустоту, полное отсутствие человечности. Она встала, чувствуя дрожащие колени.
Мой сын никуда не уедет, прошептала она, но твёрдо. Он часть моей жизни. Часть меня.
Не драматизируй, поморщилась теща. Ты же разумная женщина. Подумай о будущем Данилы, о его карьере, о вашей паре. Мальчик будет только мешать.
Его зовут Данила, сжала Василиса кулаки. И он моя семья. Если ваш сын этого не понимает
Мой сын пока многого не понимает, перебила Мария Петровна. Но рано или поздно поймёт, что чужой ребёнок обуза. Особенно подросток. У них с Данилой нет и не может быть настоящей связи.
Василиса почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Она резко вскарабкалась, разлив чай на скатерть.
Извините, мне надо идти.
Она бросилась из дома, не слыша крика тещи. Слёзы жгли глаза, внутри всё кипело от обиды и ярости. Как могла эта женщина предлагать такое? Как могла говорить о живом ребёнке, как о помехе? Боль пронзила сердце Василиса вдруг поняла, что Данила, возможно, разделяет взгляды матери. Иначе зачем теща была так уверена в своём предложении?
Дома она упала на кровать, позволив слезам течь. Когда вернулся Данила, она, захлебываясь словами, рассказала ему о разговоре.
Не может быть, он покачал головой. Ты чтото не так поняла. Мама бы никогда
Позвони ей, дрожал голос Василисы. Спроси сам. Прямо сейчас.
Данила нехотя набрал номер, включив громкую связь.
Мам, Василиса рассказала мне о вашем разговоре. Это какоето недоразумение?
Мария Петровна вздохнула в трубку:
Сынок, это взрослый разговор. Я лишь предложила разумное решение. Мальчишке будет лучше в специализированном учебном заведении. А вы сможете построить настоящую семью
Господи, прошептал Данил, бледнея. Ты действительно так сказала?
Конечно, сказала! И я права! голос тещи стал жёстким. Этот мальчишка вам не родной! Зачем тратить на него свою жизнь? Неужели ты серьёзно намерен тратить свою жизнь на воспитание чужого ребёнка? в её голосе звенело искреннее недоумение.
Данил молчал секунду, собираясь с мыслями. Когда заговорил, его голос был тих, но решителен:
Данила перестал быть чужим в тот момент, когда я выбрал Василису. Это важно, понимаешь? Любишь женщину принимаешь и её ребёнка.
Романтический вздор! раздражённо крикнула теща. Сейчас ты ослеплён влюблённостью, но через годдва поймёшь
Хватит, оборвал её Данил, и Василиса впервые увидела в нём стержень, о существовании которого даже не подозревала. Проблема не в моём понимании, а в твоём.
Марина часть моей семьи. И если для тебя это непреодолимое препятствие, то, пожалуй, нам действительно лучше сделать паузу.
Не смей так со мной говорить! завыла теща. Я твоя мать! Я всю жизнь
Ты моя мать, но не хозяйка моей жизни, говорил Данил спокойно, хотя напряжённость была видна. И если ты ещё раз предложишь избавиться от Данилы, я порву с тобой все отношения. Это моё последнее слово.
В трубке повисла тишина, затем короткие гудки.
Прости, Данил опустился на край кровати, закрыв лицо руками. Я не знал не думал, что она способна на такое.
Василиса молча сидела рядом, не находя слов.
Думаешь, она успокоится? спросила она наконец.
Данил поднял на неё глаза, полные боли:
Нет. Это только начало.
Три дня прошли в гнетущей тишине. Мария Петровна не появлялась, не звонила. Данила напоминал натянутую струну рассеянный на работе, молчаливый дома.
Василиса ловила его виноватые взгляды, пыталась заверить, что всё наладится, но внутри росла тревога.
В четверг прозвонил телефон. На экране высветилось имя тещи.
Нам нужно поговорить, сухо сказала Мария Петровна. Все трое. Сегодня вечером.
Я не думаю, что это хорошая идея, начала Василиса, но теща перебила:
Девочка, речь идёт о будущем моего сына. Либо вы приходите к нам, либо я сама приеду. Выбирай.
Данила вернулся с работы раньше обычного. Лицо осунулось, под глазами лёгкая тень.
Звонила твоя мать, тихо сказала Василиса. Хочет встретиться.
Я знаю, кивнул Данил. Она и мне звонила. Говорит, что передумала, что приняла нашу семью.
Ты веришь? спросила Василиса.
Нет, он покачал головой. Но я должен попытаться всё исправить.
Я боюсь за Данилу, прошептала она. Он не должен слышать такое.
Данила обнял её:
Всё будет хорошо, он не узнает.
В семь вечера они стояли перед дверью Марии Петровны. Теща открыла сразу элегантная, в дорогом костюме. Ничто не выдавалало недавний скандал.
Проходите, её голос звучал неожиданно мягко. Я заказала ужин.
Стол был сервирован как на приём: хрусталь, серебро, вино в графине. Теща разложила еду, села напротив.
Я перегорела, сказала она, глядя на сына. Материнская тревога иногда заставляет говорить ужасные вещи. Повернулась к Василисе: Прости меня, дорогая. Я была неправа.
Василиса кивнула, не веря ни одному слову. Глаза тещи оставались холодными, расчётливыми.
Поэтому, продолжила Мария Петровна, я хочу исправить ошибку. Ты помнишь, я говорила о наследстве? О квартире в центре, о даче, о моих сбережениях?
Данила нахмурился:
Мам, давай не сейчас.
Нетнет, именно сейчас, она подняла руку. Я хочу переписать завещание. На тебя и твоих будущих детей. Настоящих детей. Последние слова произнесла, не сводя глаз с Василисы.
А взамен прошу лишь одно: образумись. Мальчик может жить с вами, если хотите. Но не позволяй ему называть тебя отцом. Не трать на него свои ресурсы, своё внимание. Он тебе никто.
Данила медленно положил вилку; в комнате словно похолодело.
То есть, ты не изменила своего мнения, тихо произнёс он.
Я лишь предлагаю компромисс, пожала плечами теща. Мальчик живёт с вами, но вы не тратите на него силы и средства. Всё логично.
Василиса ощутила, как внутри закипает ярость. Пальцы сжались до боли. Но прежде чем успокоилась, Данил уже встал.
Знаешь что, сказал он тоном внезапного прозрения, я всю жизнь подгонял шаги, чтобы соответствовать твоим ожиданиям: престижное образование, карьера, деньги
Он отвернулся к окну.
Но теперь я вижу: я был не сыном, а твоим проектом. И если приму твои условия, я никогда не стану настоящим отцом.
О чём ты? спросила теща. Я забочусь о твоём будущем!
Нет, покачал головой Данил. Ты заботишься о своих фантазиях. МояИ тогда, словно растворяясь в утреннем тумане, они все вместе вышли из дома, оставив за спиной лишь шёпот пустых обещаний и аромат забытых цветов.
