**Дневник. Тайна, которая жгла душу**
Последнее время я чувствую, что родители что-то скрывают. Какое-то тяжёлое, невысказанное. Мысль об этом, как тёмное пятно, не отпускает, сжимая сердце холодным предчувствием. Мне одиннадцать, голубоглазый, с вечно взъерошенными волосами, больше всего люблю гонять мяч во дворе и пробираться через заброшенные стройки – но сейчас всё это кажется далёким. Я будто потерялся в собственных тревогах.
Когда я вхожу в комнату, где разговаривают мама и папа, мать резко замолкает, а отец начинает невпопад сыпать анекдотами или вспоминать что-то из детства. Что-то происходит без меня. Но что? Я не ребёнок, чтобы не замечать таких вещей. Бабушка, Надежда Васильевна, научила меня видеть глубже других.
Для неё главное – не пятёрки в школе или чистая рубашка. Она верила, что книги и тёплый дом воспитают во мне человека. Даже когда я научился читать сам, бабушка продолжала рассказывать мне истории, обсуждая героев, их выбор, их ошибки. Отец, Дмитрий, ворчал, что «мужчине не нужны эти бабьи сказки», но бабушка стояла на своём: книги помогут мне найти дорогу в жизни.
Я доверял ей всё. Но теперь, когда мои подозрения растут, я боюсь даже ей открыться. В голову лезут страшные мысли. А вдруг папа не простой инженер, а работает на ФСБ? Или того хуже – его заставили? Вдруг за ним придут ночью, а мы с мамой и бабушкой останемся одни? Или мама тоже в этом замешана?..
— Не могут же они… — шепчу я, сидя в своей комнате в маленьком городке под Воронежем. — Они ведь добрые. Но что, если их шантажируют? Мама такая хрупкая…
От этих мыслей в горле комок. Я представляю, как они страдают, вынужденные скрывать что-то ужасное. Книги, которые читала мне бабушка, только подливают масла в огонь. Каждое их слово кажется шифром. По ночам я ворочаюсь, прислушиваюсь к шорохам – вдруг за ними уже идут?
Родители заметили, что со мной что-то не так. Я побледнел, замкнулся, перестал смеяться. Водили по врачам, но те лишь разводили руками: «Возрастное, стресс, нагрузки». Советовали больше гулять, играть в футбол. Но ничего не помогало – я знал, что они что-то скрывают, и от этого становилось только хуже.
А они тем временем всё чаще шёпотом обсуждали, как мне сказать правду. Тайна стала неподъёмной. Они ждали подходящего момента, но понимали – дальше тянуть нельзя. Всё началось с того, что в магазине их узнала бывшая соседка. Город маленький, слухи разлетаются мгновенно. Если я узнаю от чужих – это будет удар.
Дело в том, что я не их родной сын. Они усыновили меня, когда я был совсем малышом. Из-за этого они уехали из родного города, чтобы начать новую жизнь. Правду раскрывать не планировали, но теперь выбора не было.
Однажды зимним утром, за завтраком, они наконец заговорили. Бабушка, будто почуяв, что её присутствие будет лишним, ушла «по делам». Мама, Ольга, теребя край скатерти, начала:
— Артём… Нам нужно поговорить. Это очень важно…
Голос у неё дрожал, но она собралась.
— Мы… взяли тебя из Дома малютки. Ты был совсем маленьким. Но мы полюбили тебя сразу.
Я онемел. Почему не из роддома? Что она говорит?
— Ты наш сын. Пусть и не по крови. Мы любим тебя, бабушка любит, все родные… – добавил папа, стараясь говорить твёрдо.
А я… рассмеялся. Они растерянно переглянулись.
— И всё?! А я думал, вас арестуют за шпионаж или что-то в этом роде! Можно я тогда пойду с ребятами на каток?
С облегчением я выбежал на улицу, оставив их в полном смятении. Тайна, которая мучила меня месяцами, оказалась не такой страшной. А сердце – вдруг стало легче.
